Энигмастер Мария Тимофеева. Евгений Филенко

с деланным равнодушием. – Кто же помнит такие мелочи!

      – Я помню, – мстительно заявил Гуляев.

      – …а затем, – продолжала Маша, – передать по экзометральной связи директиву в форме, исключающей возможность ее неисполнения. И повторять эти действия до того момента, как ситуация разрешится тем или иным образом.

      – Что еще за директива? – нахмурился Вараксин.

      – Смысл ее таков: люди должны покинуть поверхность Марги и на куттере совершить перелет на одну из соседних планет. Вячеслав Иванович Огневец говорил, что сейчас парад планет. Гравикуттер преодолеет расстояние часа за два-три. Там они должны высадиться в точке с координатами, соответствующими Чаше Сократа на Марге.

      – Бред какой-то, – сказал Вараксин досадливо.

      – Несомненный бред, – согласился Фазылов. – Деточка, как вас… Маша, в звездной системе Шастра несколько планет. Которая из них предусмотрена в вашем нелепом сценарии?

      Маша сложила руки за спиной. Это придало ей вид подпольщика на допросе. На самом деле она украдкой прогоняла на пальцах считалочку.

      «Вышел робот из тумана… вынул лазер из кармана…

      Антара или Надидхара?

      Там есть еще какие-то небесные тела, но они мне неинтересны. Они слишком удалены в этом так некстати приключившемся параде планет.

      Ирулкары во всех своих закидонах все же сохраняли некую видимость системного подхода.

      Надидхара или Антара?

      Буду резать и кромсать…

      Но между Гугиштой и Сарангой, помнится, был еще пояс астероидов. Это серьезное препятствие. И, вдобавок ко всему, отклонение от экспериментальных стереотипов. Но ирулкаров это не остановило.

      К тому же, на Антаре есть атмосфера. Которая, увы, не пригодна для дыхания. Зато много-много воды. Опять же, не нашей родной аш-два-о, а какого-то местного химического соединения, сохраняющего в заданных природных условиях жидкое состояние. Суши там очень мало. В общем, условия неблагоприятны, с позиций выживания ничем не предпочтительнее Надидхары. Но все же это лучше, чем сильно разреженная газовая среда и серые пески.

      …Выходи, тебе плясать».

      – Антара, – сказала Маша.

      И похолодела от внезапного озарения и ужаса.

      Она ошиблась.

      Проклятая считалка ее подвела.

      «Надидхара – голый камень, местами присыпанный крупным песком. Черным, а иногда серым. Газовая оболочка ничтожна. Ни намека на биосферу, не говоря уже о водных пространствах.

      Надидхара – близнец Марги.

      Идеальный полигон для чокнутых экспериментаторов.

      Как я могла так оплошать! Энигмастер называется! Кукла набитая, а не энигмастер…»

      – Нет, Надидхара!

      – Так Антара или… – насупив брови, переспросил Фазылов.

      – Конечно же, Надидхара, – повторила Маша уже уверенно. – Я оговорилась. Постоянно путаю эти красивые имена.

      – Тогда, может быть, дадите себе труд что-нибудь объяснить? – спросил Вараксин, которому творящееся