Виктимность. Зина Каравай

себе! А они что?

      – Да что они? Сказали, чтобы писала прокурору, и повесили трубку. Продажные твари, не журналисты, а твари! Он не заслужил такого внимания. Любого, но не такого. Ты знаешь, мне три недели до того, как ты написала, приснился сон. Мне снилось, что я сижу в пустой комнате, а напротив меня на табурете стоит маленький черно-белый телевизор, по типу видеодвойки, знаешь такие? Так вот, и, значит, показывают мне с помехами по этому телевизору, как полицейские-тайцы ведут колонну мужчин в оранжевых робах, как у американских заключенных. Странно, да: телевизор черно-белый, а робы – оранжевые? Ну да ладно… И идет среди этой колонны Юджин, и я понимаю, что ведут их всех на казнь. И тут я, как бы уже оказываюсь в своей квартире и сплю, а во входную дверь заходит Женя. Я глаза открываю и плачу, а он меня спрашивает, мол, ну чего ты плачешь? А я ему говорю: «Женя, ты же умер!» А он меня утешает, по голове гладит и говорит: «Тише-тише, Лиззи. Тебе показалось. Тебе показалось». А спустя время пишешь ты мне…

      – Охренеть! – вытаращив глаза, сказала Оля. – Боже, какой кошмар! Лиза, это неспроста. Между вами есть какая-то связь, типа на энергетическом уровне. Ты его не отпустила.

      – Нет, Ольчик, не отпустила. Я даже о парне своем думать не могу.

      – Только не говори, что…

      – Да, Ольчик, да. Я все так же люблю своего Юджина. У нас была красивая история, такое невозможно стереть из памяти. Все было прекрасно. Правда, до того, как мы поженились.

      ***

      Аланья, Турция – Волгоград

      Июль 2015 года

      «Как тебе твое новое положение, Лиззи? Ты теперь моя невеста!» – направляясь в сторону туристического автобуса, который вот-вот должен был отправить их в аэропорт, заигрывающе спросил Юджин. Лиза нежно улыбалась и подумала, что не знает, точно ли хочет замуж. Да, ей было хорошо с Женей, и никого другого рядом с собой на тот момент она не могла и представить, но сомневалась в правильности такого спешно принятого решения. Конечно, было бы здорово, если они могли пожить недолгое время вместе, не будучи в отпуске – притереться друг к другу, узнать, насколько легко им будет вести совместный быт. Но также Лиза понимала, что отец со своим традиционным взглядом на построение отношений вряд ли разрешит им сожительствовать до свадьбы.

      И ее догадки подтвердились. Родители дали добро на свадьбу и начали уточнять их пожелания для торжества, но до дня бракосочетания она должна была жить в родительском доме. Ни о каких ночевках и посиделках до утра не могла быть и речь, и Лиза после долгих свиданий по обыкновению возвращалась домой до двенадцати ночи. В один из таких вечеров, стоя у кассы в супермаркете, Юджин крепко сжимал Лизу за руку, а другой листал ленту в «Инстаграм», она же смотрела в открывающиеся автоматические двери. «А что, если я сейчас отпущу твою руку и выйду отсюда одна? – глядя на него, задалась она вопросом – Что, если мне не стоит быть твоей женой? Я уйду и буду счастлива». Она представила, как выпускает из объятий влажную ладонь жениха, со всех ног бежит на улицу и останавливается у дверей: