Тонкая грань. Михаил Неустроев

необходимое распределялось по местам, нож крепился на ноге, пистолет за поясом на спине, что касается петард они были распиханы по всем карманам и небольшой запас в рюкзаке где помимо прочего лежали различные мелочи, упрощающие жизнь.

      Бесчисленное количество фильмов и книг навязали нам образ мира после глобальной катастрофы. Мутанты, зомби, враждующие кланы всего этого в нашей реальности нет. Есть голодные животные и люди чей вектор моральных принципов развернулся в противоположную сторону.

      Через час неспешной прогулки я пришёл к художественной галереи. Допускаю что в день, когда произошла зачистка человечества, здесь намечалась выставка работ новоиспечённого таланта. Я не из культурно просвещённых людей. В этих стенах моя роль сводилась к суровой критики от рабочего класса, вынося свой вердикт при помощи бейсбольной биты.

      У меня возникали серьёзные трудности в понимании, что изображено на картинах. Бред, чушь подобные слова более чем уместны. Месиво из красок, кривые линии на чистом холсте, работы напоминали результат арт терапии в психбольнице. Сделать их уменьшенную копию и можно вешать на холодильник рядом с рисунками двух летнего ребёнка. Во всем этом знатоки и толстосумы находили глубокий смысл, как по мне его мог найти только хороший психиатр.

      С таким же успехом можно наваять кучу дерьма посреди зала и воткнуть в неё соломинку. А что значит эта инсталляция пусть разбираются специально обученные люди. С другой стороны, искусство не всегда несёт открытый посыл, оно направлено на эмоциональное воздействие. В таком случае хреновый из тебя творец раз твоя работа кричит о том, чтобы я её прикончил. Из увиденного в галереи я понял одно: чем меньше ты видишь смысла в творении художника, тем выше оценивают его талант.

      Разумеется, я восхищался реалистичными изображениями и неважно сотворены они красками, песком, нитями на стенах. Или, когда сумбурное нагромождение разнообразных предметов при правильном освещении выдают красоту в виде тени. Радует, что и настоящему искусству находилось место в мире которого нет. Работы приятные глазу, оставались не тронутыми, остальные же проходили доработку. Своего рода я тоже художник, и добавлял хаоса там, где его и без меня хватало, как там говориться: я художник, я так вижу.

      В заведении высокого вкуса и эстетизма, припрятаны необходимые инструменты бита, баллончики с краской, телефон и пауэрбанк всегда лежали на дне рюкзака. Плейлист в телефоне задавал нужную атмосферу, старый добрый металл подходил идеально под разнос, шедевров. Они должны были увековечить своих создателей на века. Но моими стараниями этому уже не бывать, а вот мои замечания буду жить очень долго.

      Песня наращивала громкость, переминая биту я ждал нужного момента. В скрюченной скульптуре я не сразу разглядел член. Скрытый смысл или это я сам хотел увидеть, Фрейд мне в помощь. От неопределённости мне ещё больше захотелось разнести её на мелкие кусочки. Момент настал, вложив всю силу