Силовой вариант. Третий роман эпопеи «Противостояние». Александр Афанасьев

многие, некоторые были готовы уже к обеду, некоторые шли в бар и напивались под вечер. И все было нормально – и только когда этот умник Гейтс, чистюля, шпарящий по-русски лучше русского, указал пальцем – тут и стало всплывать. И Ягуар на стоянке – интересно с каких грабежей. И разорительный развод, прошедший без особых финансовых потрясений. И отдых на дорогом курорте. И две дорогущие картины, которые нашли в доме.

      В общем, полный набор. И даже этим разоблачением, позволившим ликвидировать не то что протечку – а настоящую дыру ниже ватерлинии – КГБ им поднасрало, ведь теперь по всему ЦРУ шли проверки, и деятельность многих отделов была просто парализована. И это в то время, когда в Москве у руля – последыши Сталина и русские – как с цепи сорвались.

      Господи, может, Гейтс сам спелся с КГБ? Ведь даже вся эта вакханалия, что сейчас творится – на руку русским! Интересно – а кто сдал того парня в Афганистане, ведь не случайно он попался, к гадалке не ходи – не случайно!

      Вырвавшись из цепких объятий вашингтонских пробок, Олдсмобиль свернул на закрытую стоянку Капитолия, водитель облегченно вздохнул.

      – Приехали, сэр.

      – Паркуй машину. Я сейчас.

      * * *

      В офисе конгрессмена Чарли Уилсона Авратакиса встретила ослепительная длинноногая блондинка с ангельской улыбкой – вокруг Чарли всю дорогу так и вились самые разные женщины. Ее звали… кажется Анита, а может и еще как. С помощью Ангелов Чарли – на Капитолийском холме можно было решить немало вопросов.

      – Мистер Авратакис… – защебетала она, сотрудника ЦРУ здесь хорошо знали – мы рады вас снова видеть, но мистер Уилсон прилег отдохнуть и…

      Опять…

      – Мне можно – заявил Авратакис, отодвигая даму в сторону – сейчас разберемся.

      Первое, что бросилось в глаза сотруднику ЦРУ, когда он переступил порог кабинета конгрессмена – это бутылка. Опустошенная на две трети бутылка дорогой водки Grey Goose, она нагло стояла прямо посреди стола, незакрытая и от нее в кабинете был ощутимо неприятный запах. Еще более неприятный запах исходил от конгрессмена Чарли Уилсона, мирно спавшего на диванчике и издававшего рулады носом.

      – Вы что, не можете отобрать у него бутылку? Ему же нельзя.

      – Сэр, мы проверяем его кабинет постоянно… мы не знаем где он ее взял.

      В восемьдесят шестом году Уилсон свалился с обширным инфарктом, врачи давали ему не больше месяца жизни. Бычье, техасское здоровье бывшего морского офицера взяло свое – но врачи предупредили его, что даже одного стакана спиртного может хватить для беды. Уилсон не пил какое-то время – но после того, как русские нанесли по Пакистану атомный удар – он сорвался. Это надо было прекращать.

      – Значит, так. Два стакана для хайболла. В одном минеральная вода, немного и растворимый аспирин, таблетки три. В другом томатный сок на треть и два сырых яйца. И побыстрее.

      Сын