Силовой вариант. Третий роман эпопеи «Противостояние». Александр Афанасьев

Машину? В СССР ты в очереди на нее стоишь, унижаешься перед профкомом – а тут на каждом углу магазин, надо – зашел и купил. Квартиру? Какая квартира, тут в квартирах нищие живут, на митинги на машинах приезжают. А нормальные американцы в собственном доме живут.

      Так и пришел – сам пришел, никто его не вербовал, за руку не тянул. Пришел в ФБР, сдал всех, кого знал, сказал, что будет работать на американскую разведку, только бы получить американский паспорт и семью перевезти. Когда – такое было у нас, когда – кто-то переходил вот так вот к нам? Не перебегал – а добром переходил. И не упомнишь… после войны еще, говорят, бывало. А у нас – как в зоне, противопобеговые мероприятия, по КГБ и ГРУ собирают людей в актовом зале и зачитывают сов секретный приказ, что мол смертные приговоры Верховного суда СССР будут исполняться в том числе и за границей. Это что – а?

      Все. Теперь самому. Ступеньки… одна, вторая. Только не дернуться, только не побежать.

      Прошел.

      Генерал, он же Москвич – прошел в салон. Наджибулла, не снимая маски, пристегивался к креслу.

      Генерал посмотрел на часы. Несколько минут… черт, что так долго.

      Еще двое – тоже в масках ввели в салон самолета третьего, в маске и с наручниками. Расстегнули наручники на одной руке, приковали к креслу. Потом – сорвали маску. Человек с забинтованной головой, которому успели оказать медицинскую помочь – испуганно озирался по сторонам.

      – Куда мы летим.

      – В Ташкент, – ответил генерал. На душе было скверно – как плюнули.

      Яков Шифф возвращался домой.

      – А… а что мне будет? Меня… расстреляют?

      – Пряников дадут … – сказал генерал, и добавил вполголоса – да кому ты нахрен нужен, ограш78 такой.

      – Взлетаем, товарищ генерал? – в салоне появился второй пилот.

      – Взлетаем. И как можно скорее.

      * * *

      – Вышка, я ноль семьдесят первый, рулежку закончил, предполетные выполнил, прошу разрешения на взлет.

      – Ноль семьдесят первый, я вышка. Взлет разрешаю. Ветер северный, слабый. После взлета уходите в северном направлении, занимайте эшелон четыре тысячи. Сектор свободен.

      – Вас понял, спасибо.

      Командир самолета Ил-18 Салон, возившего командующего Туркестанского военного округа, опытный и много повидавший подполковник – довел РУДы до нужной точки – и отпустил тормоза. Самолет покатился по бетонке Баграма, набирая скорость.

      * * *

      – Неладное дело…

      – В чем неладное, Герасименко?

      Один из офицеров спецназа, стоящих в тени ангара – отвернулся, зло сплюнул на землю.

      – Товарищ полковник, добром все это не…

      – Смотрите!

      Самолет командующего Туркестанским военным округом уже взлетел, он уже заходил на вираж, чтобы выйти в сектор набора высоты – как вдруг что-то полыхнуло, что-то маленькое и яркое – и самолет этот – вздрогнул, как живой, как гусь, подстреленный

78

Азербайджанское ругательство, означает – сожительствующий с матерью. Тот, кого так назвали должен первым делом убить обидчика.