Традиции & Авангард. №2 (9) 2021 г.. Коллектив авторов

Но мама говорит, мы здесь все свои. А вот чужих лес не любит. Десять лет назад сюда браконьеры приезжали.

      – Зверей стрелять – это подло, – дёрнула щекой Йола.

      – Только никого они не убили, – сказал Дик. – На следующий же день умотали обратно – как были, в мокрых штанах. Деревня потом неделю воняла.

      Йола состроила гримаску, Максим захихикал, Дик помахал сложенным ножиком:

      – А у одного вообще крыша поехала. Его так здесь и бросили, до сих пор где-то шатается.

      Смех оборвался. Йола и Максим переглянулись. Девочка вспомнила пыльную дорогу, линялую кочковатую ленту где-то между шумной автострадой и безмятежной сельской глубинкой. Родители пошли узнавать дорогу, дети в пикапе остались один на один с жарой и полупустой бутылкой минералки. Внезапно Йола вскрикнула. Максим подавился насмешкой, во все глаза уставившись на нечто, отдалённо напоминающее человеческое лицо: на прижатой к стеклу щеке выделялись синюшные вены, зрачки в блеклых глазах плавали свободно, как листья в грязной осенней луже. Потом это исчезло и появилось со стороны Максима, зашлёпало по стеклу ладонями, губы что-то шептали бессвязно и жутко.

      Когда вернулись мама с папой, нечто уже скрылось в паутине лесных тропинок, а дети всё ещё старались унять предательски стучащие зубы.

      – А кого они там встретили? – спросил с любопытством Максим. – Медведя, что ли?

      Дик снисходительно на него глянул, прокашлялся:

      – Ну да, белого. Прямиком с Северного полюса. Вам что, не рассказывали?

      Йола выпятила губу:

      – Ну… бабушка говорила, что лес проклят и что сюда ни ногой. Но она такая древняя, не знает даже, что такое компьютер! А что за проклятие?

      Дик поколебался, потом махнул рукой:

      – Да чепуха. Я сам в него не верю. Говорят, здесь нельзя засыпать.

      – А то что? – с напряжением в голосе спросил Максим.

      Сестра хихикнула, хотя самой стало немного жутковато. Слова затронули в сердцах какие-то струны, листва зашуршала под ногами резче.

      – А то вылезет какая-нибудь тварь из этих твоих комиксов и…

      Максим сказал насупленно:

      – При чём здесь комиксы? Ты бы лучше эти свои японские мультики вспомнила. Я их, во всяком случае, не смотрю.

      Сестра тут же надулась.

      – Мне кажется, пора возвращаться, – сказал Дик, тревожный голос оборвал спор, словно удар топора по натянутой верёвке. Дети беспокойно огляделись.

      Лес вокруг стал совсем диким, тропа расплелась, как коса, на многочисленные тропки. Ветки уже не касались ласково, а цеплялись за одежду, с корнем рвали волосы. Солнце показывалось сквозь просветы крон всё реже. Всё чаще попадались под ноги кочки и замшелые пни.

      – Мы и так уже забрели слишком далеко.

      Он зашагал обратно. Йола заметила:

      – Тебе не кажется, что мы пришли с той стороны? Я по солнцу смотрела.

      – Глупая Ёлка, солнце же тоже движется, – сказал Максим, просто чтобы что-то возразить.

      Очень скоро они поняли, что заблудились. Вначале безуспешно попытались найти тропу, потом пошли