У памяти твоё лицо. Анна Летягина

налево – в ТК. Налево тебя точно никогда не заносило – так?

      – Я не хожу по клубам. Мне это неинтересно.

      – Ты же не пробовала даже. Вдруг заинтересовалась бы. Предлагаю сегодня вечером выйти из зоны комфорта. Со мной.

      – Мне учиться надо.

      – Мда. Сложно. Ди, а как насчёт того, чтобы всё-таки рискнуть и совместить приятное с полезным?

      – Извини, не получится.

      В ответ Витас снова усмехается. Нет, в первый раз мне не показалось: в его усмешке и вправду нет ничего доброго и вообще человеческого. Как и в нём самом. И дело не в том, что он сел рядом со мной без моего согласия, заняв место Дариши, – в конце концов, он же не мог знать, что на самом деле это место не свободно. И его зелёная чёлка тут тоже ни при чём, конечно. До сих пор он произносил самые обычные, знакомые и понятные слова – те, что используют все люди. Только вот Витас – совсем не все, и в этих банальных словах его слышится неприятный скрежет металла по стеклу. Нет, я не отношусь к нему предвзято, я просто сразу нащупала в нём то, что он пока старательно хочет замаскировать, выдать за другое. И чем больше он говорит, тем меньше я в этом сомневаюсь: первое впечатление не обманчиво. Те, кто верят в это, просто ещё ни разу не сталкивались с такими, как Витас, никогда не встречались с ними взглядом и не пытались в чём-то отказать. То, что и как он говорит дальше, ещё раз убеждает меня в том, что я не ошибаюсь. Он – не все.

      – Ди, давай заново знакомиться. Перед тобой – человек, которому никто никогда не отказывает. Ни в чём. Хочешь быть первой, да? Ты, наверно, привыкла быть во всём первой: дневничок с оценками – просто загляденье; а дальше – золотая медалька, красный дипломчик и всё такое.

      Человек, которому ни разу не отказывали? Человек? Врёшь. В тебе так же мало человеческого, как у меня – желания идти с тобой куда-нибудь.

      – Предлагаю тебе подумать. Предложение в силе до сегодняшнего вечера.

      – Я уже подумала. Спасибо за предложение, конечно, но нет.

      Витас пожимает плечами и, усмехнувшись напоследок, выходит из кабинета. Ко мне тут же подскакивает Ира Любимова. Оказывается, она всё это время была тут. Значит, всё видела и слышала. Ну и пусть. Ведь ничего такого не произошло.

      – Дин, ну ты даёшь! Ты хоть знаешь, кого сейчас бортанула?

      – Никого я не бортовала. Просто сказала, что мне надо учиться и по клубам я не хожу.

      – Да это же сын директрисы!

      – Ну и что? Мне всё равно.

      Ира удивлённо вскидывает свои густо накрашенные чёрным карандашом брови. Она начала пользоваться косметикой ещё в пятом классе и с тех пор ни разу не пришла в школу без макияжа, так что сейчас мало кто помнит, как выглядит её настоящее, а не нарисованное лицо. Мечта встретить «своего суженого» появилась у неё примерно тогда же. Как и помешательство на астрологии, совместимости знаков зодиака и подобной ерунде. Любимова постоянно твердит, что она «создана для настоящей любви» – даже фамилия у неё говорящая. Но пока что с сужеными у неё как-то не клеится. Точнее, ни один не «приклеивается» к ней надолго. Только все успевают её заметить и