Мотылек. Анна Владимировна Рожкова

и она остановилась, оглядываясь по сторонам. Вдруг налетели неизвестно откуда взявшиеся тучи, скрыв солнце. Наталья могла поклясться, что секунду назад на небе не было ни облачка. Сразу стало неуютно, поднялся ветер. Она удивленно подняла голову, устремив взгляд на затянутое небо. Когда она опустила глаза, перед ней стояла цыганка. Типичная цыганка, каких в нашей стране можно встретить практически везде – только не по сезону одетая в многослойные цветастые юбки, в легкую блузку, с болтающимися на шее цветными дешевыми бусами, почему-то без верхней одежды. Она откинула за спину длинные цвета вороного крыла волосы и уставилась на Наталью черного цвета глазами, темным пятном выделявшимися на смуглом красивом лице. Цыганка улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами и протянув Наталье руку, проговорила на чисто русском:

      – Давай, красавица, погадаю.

      Изумленная Наталья как под гипнозом протянула ей руку. Цыганка тут же цепким движением схватила ее руку и, перевернув ее ладонью вверх, внимательно уставилась на узор.

      – Беги, беги от него, девочка, беги и не оглядывайся, – зловещим шепотом произнесла цыганка, отбросив руку девушки.

      Наталья всем телом задрожала, нехорошее предчувствие охватило ее.

      – Подожди, – крикнула Наталья. Но увидела только мелькнувшие пестрые юбки растворившейся в толпе цыганки. «Исчезла, как и не было», – с возрастающей тревогой подумала Наталья.

      В ту же секунду рассеялись сгустившиеся тучи, выпустив на волю радостно улыбнувшееся апельсиновое солнце.

      Наталья почувствовала слабость, ноги стали как ватные, страх стальными тисками сжал бившееся пойманной птицей сердце. Она шумно выдохнула, пытаясь успокоиться.

      – Наташа, что с тобой, тебе плохо? – подбежал Иван, поддержав с трудом державшуюся на ногах Наталью.

      – Мне нужно сесть. Ничего страшного, сейчас все пройдет, – через силу пробормотала она, оперевшись о дружеское плечо Ивана.

      – Да, сейчас, сейчас, – произнес Иван, заводя Наталью в ближайшее кафе.

      Машенька всем своим видом выказывала презрение к Наталье, закатывая глаза и демонстративно отворачиваясь.

      – Наташа, что случилось? – спросил Иван, протягивая стакан минералки.

      – У меня было видение, – проговорила она, не слушающимися руками поднося стакан к губам. Зубы часто стучали о стекло.

      Машенька фыркнула.

      – Да тебе к психиатру надо, милочка, – проговорила она, громко рассмеявшись.

      – Машенька, как тебе не стыдно? – устыдил ее Иван.

      – Ладно, я сыта по горло этими бреднями, – произнесла она, вставая. – Я не намерена больше слушать всякую чушь. Я иду в гостиницу.

      – Машенька, – позвал Иван, обращаясь к удаляющейся спине жены. – Ну, и черт с тобой, – разочарованно махнул он рукой ей вслед. – Катись.

      – Ваня, прости, мне так неудобно, – начала оправдываться Наталья. – Мало того, что я за вами увязалась, так вот теперь еще и стала причиной вашей ссоры.

      Она была на грани истерики.

      – Наташа, о чем ты? Ты здесь