Тусклый свет электрических фонарей. Сергей Козинцев

что вы смыслите во всём этом! Я вам говорю, что видел, а вы тут умничаете, что я не мог этого видеть! Сам знаю, что не мог. Но видел же!

      – И всё же, – терпеливо отозвался Хо, – призраков не существует.

      В ярости я швырнул трубку на рычаг. И тут же неразумно и непоследовательно схватил ее снова. Но медитирующий гудок уже начал погружение в вечность.

      Я сидел и разочарованно слушал его бесконечное «ом-м-м-м-м…". Только-только я нашел тропинку к тайне, и вдруг – «призраков не существует». Я положил трубку и побрел в комнату, прочь от телефона. Опустив свое тело в кресло, я закрыл глаза и расслабился. Взбаламученное сердце медленно покрывалось ледяной корочкой. Разные кусочки моей жизни, реальные и нереальные, возникали в моем сознании, перемешиваясь друг с другом в «кровавую Мэри». Очередное всплывшее из глубины воспоминание гейзером взорвало нетолстый еще слой льда и заставило меня вскочить на ноги. Я же слышал уже «призраков не существует»! И не один раз! Это говорил тот самый Голем, если его, конечно, и вправду зовут так. И еще кто-то… Кто же…

      – Чёрт! – воскликнул я вслух и направился к телефону.

      Дрожащими от нетерпения пальцами я набрал номер.

      – Алло. Остин? Привет!

      – Привет!

      – Слушай, помнишь, ты мне как-то сказал, что призраков не существует?

      – Ну, может быть.

      – Не может быть, а точно!

      – Ну допустим, и что?

      – Ты что имел в виду?

      Некоторое время Остин молчал. Затем с сомнением спросил:

      – С тобой там всё в порядке?

      – Как тебе сказать, – я задумался. – Ладно, спасибо.

      – Э, постой! Не вешай трубку. За что спасибо-то?

      – Приятно поговорить с обычным человеком.

      – А с кем ты еще говоришь? С кем-то необычным?

      – Да нет. Сам не знаю. Просто он тоже это сказал. Про призраков.

      – Кто он-то?

      – Дядюшка Хо.

      – Какой еще дядюшка?

      – Ну просто человек по случайному номеру.

      – Так. Слушай, давай я к тебе подъеду. Нет, сейчас уже поздно. Давай завтра?

      – Там видно будет. Не беспокойся, со мной всё хорошо. Я тебе потом объясню.

      – Ну-ну. Звони, если что.

* * *

      Я понял, что мне необходимо отвлечься от всех этих чудес. В последнее время я совсем разучился понимать, что соответствует обыденному положению вещей, а что выходит за его рамки. А понимать это было необходимо. Я спрятал билетик подальше и запретил себе на неделю вспоминать о нём. Летнее солнце наполняло мир каким-то своим, расслабленным и безмятежным, смыслом. Я ходил на работу, по вечерам пил чай и читал книги. А потом, окончательно успокоившись, пошел в ближайший парк, сел на скамейку и начал размышлять.

      Было совершенно очевидно, что мир не соответствует моим прежним представлениям о нём. Или я свихнулся, и мне попросту кажется, что мир не такой, как обычно. Или еще интереснее. Я свихнулся, и потому мне кажется, что мир должен быть иным, а на самом деле разгуливающие