Аллоды. Игра в чертогах смерти. Дмитрий Казаков

истинную веру, – продолжил храмовник. – Как можешь ты жить, зная, что Тенсес, да святится имя его, принес себя в жертву ради всего живущего, и тем самым обрек себя на мучения истинные, нескончаемые? Как можешь ты дышать, не испытывая угрызений совести, что подобна…

      – Вот только проповедей не надо, – буркнул Головешка. – Ты не в храме, приятель.

      Велигор засопел, сжал кулаки, вполне достойные орка.

      – Хоть бы спасибо сказал, что я тебя выручил! – рявкнул он.

      – А я тебя о помощи не просил! – огрызнулся эльф.

      – Ах так? – храмовник поднялся, бороденка его воинственно встопорщилась. – Пусть сие и не будет достойно истинного отпрыска Света, я сейчас отделаю тебя, исчадие, так, что ты собственного имени не вспомнишь…

      – А ну попробуй! – Головешка тоже вскочил. – Спаситель хренов!

      Как ни странно, оба услышали, что распахнулась вроде бы закрытая дверь, и одновременно повернули головы.

      – Это еще что? – пробормотал эльф, когда в комнату один за другим протиснулись три гибберлинга.

      Один, покрупнее, с черными подпалинами в белом меху, вроде бы был женщиной, которая выглядела весьма решительно. Двое других носили кинжалы, что для представителей низкорослого народца сходили за мечи, один мог похвастаться шрамом на груди, второй – потерянным где-то ухом.

      – Не смейте сражаться друг с другом! – заявила гибберлингша, бесстрашно шагая вперед. – Ибо Нити ваши соплетены друг с другом, а также с нашими, и причиняя вред другому, вы наносите его себе же!

      – Ага! – подтвердил тот ее сородич, что обходился без уха. – Ульфа дело говорит!

      Третий просто засопел и закивал так истово, что мохнатая голова не отвалилась только чудом.

      – Это что, провалиться мне в астрал? – пробормотал Головешка. – Еще и вы?

      Отправиться на Святую Землю, в край вечной войны, напичканный опасностями, будто медведь клещами, в компании полоумного святоши и троицы гибберлингов, которые, как известно, все не в себе?

      Ну, нет, это точно чья-то злая шутка. Гость, посетивший дом эльфа-отшельника десять дней назад, сейчас должен помирать со смеху.

      – Всякое существо, искрой наделенное, равно дорого и ценно перед ликом Тенсеса, – заявил Велигор.

      – Так вот пусть Тенсес с ними в Асээ-Тэпх и отправляется! – буркнул Головешка.

      – Тише, – сказала гибберлингша, которую, похоже, звали Ульфой. – У стен есть уши. Стоит наш разговор услышать тому, кому не положено, и мы рискуем влипнуть в крупные неприятности. Истинно.

      Откуда она это знает, можно было не спрашивать. Все гибберлинги в той или иной степени обладали даром предсказания будущего. Но эта троица, судя по их виду и ощущениям Головешки, могла заглядывать в грядущее с такой же легкостью, с какой обычный человек проверяет содержимое собственных карманов.

      – Значит, мне от вас не отделаться, – пробормотал он, даже не пытаясь убрать неприязнь из голоса. – Интересно, что такого вам пообещал тот тип? А тебе, сын Света? – И перевел взгляд на Велигора.

      – Ну… –