Светлая личность. Илья Ильф

Это не пустяк.

      Наперерыв стали рассказывать всякие таинственные истории: о гробах, призраках и путешествующих мертвецах.

      – Выходит, что и я призрак, – усмехнулся Филюрин.

      Но его не услышали.

      Инкассатор рассказывал историю загадочного появления покойного дяди одного своего приятеля.

      – …Они открывают окно, а за окном никого нет. Между тем все ясно слышали, что кто-то постучал. Сам я этого не видел, но приятель видел собственными глазами.

      Между тем Лидия Федоровна, давно уже с опасением поглядывавшая на двери кабинета Доброгласова, подобралась к арифмометру.

      – Вы еще здесь, Егор Карлович? – спросила она.

      – Здесь.

      – Простите, пожалуйста, мне к арифмометру нужно. Пардон!

      Оттеснив невидимого, Лидия Федоровна деловито завертела ручку. Арифмометр заскрежетал. Евсей Львович сел за главную книгу. Потянулись за свои столы и все остальные. О невидимом начинали забывать.

      – Скажите, – обратился Филюрин к инкассатору, – вы давно купили эту сорочку? Хорошая сорочка. Сколько вы за нее дали?

      Ответа невидимый не получил, так как инкассатор умчался по своим делам.

      – Егор Карлович? – спросил Пташников. – Я вам, кстати, хотел посоветовать обратиться к Невструеву. Вполне знающий терапевт.

      – Зачем же обращаться? – тупо спросил Филюрин.

      – Может быть, это у вас на нервной почве? Вам, наверно, нужна электризация. Токи Дарсонваля. Замечательная вещь. Или, знаете что, попробуйте водолечение. Температуру вы мерили?

      – Где там мерить! – сказал Филюрин грустно. – Пойду я в местком.

      В маленькой комнате месткома, главным украшением которой являлся щит с прикрепленными к нему частями винтовки и надписью: «Умей стрелять метко», сидели любопытные из всех отделов Пищ-Ка-Ха.

      – Меня не имеют права уволить! – раздался голос Филюрина. – Я трудоспособности не потерял!..

      Присутствующие загомонили. Самолюбие невидимого временно было удовлетворено. Здесь его история принималась к сердцу чрезвычайно близко. Здесь он еще мог удивлять. Он приподымал чернильницу, показывая, где он находится, объяснял детали нового своего быта и уже с некоторым опытом рассказал, что тело свое он ощущает, но, как видно, тела все-таки нет, и чем он, Филюрин, поднял только что чернильницу, он и сам не знает.

      – Кроме того, меня обокрали, – закончил невидимый свой удивительный рассказ. – Ей-богу! Все начисто уперли.

      – Так вы подайте в кассу взаимопомощи, – сказал председатель месткома, – в таких случаях она может выдать даже безвозвратную ссуду. Пишите заявление.

      Но тут председатель осекся и потрогал руками прическу.

      – Впрочем, вам деньги не нужны. Ни к чему. Есть-пить вам не надо, да и платья не на что надеть. Так в чем же ваш конфликт с администрацией? Согласно правил внутреннего распорядка уволить вас не могут. Есть пункт «г», но он к вам не подходит – обнаружившаяся непригодность к работе.

      – Работать я могу! – воскликнул невидимый.

      – Но зачем