Заявка в друзья. Елена Чутская

это? Кто?

      – Не признала меня, Захаровна?

      Перед крыльцом стояла пожилая женщина с маленькой девочкой, в руках прозрачный кулечек с конфетами и крашеными яйцами.

      – Галина Ивановна я. Из ткацкого цеха. Помните?

      Она не помнила, но признаваться в слабой памяти не собиралась.

      – Галочка, как же. Откуда?..

      – Христос воскресе.

      Кудрявая девочка с большими светлыми глазами пряталась за женскую юбку, посасывала леденец на палочке, а старушка растерявшись топталась в дверях: давно у нее не было незваных гостей.

      – Воистину, воистину воскресе. Заходьте, заходьте, гостики, милости прошу.

      За разговором вспомнила она и гостью, старую знакомую по комбинату, одно время дружили семьями, ездили на реку Кубань рыбачить, но все забылось и быльем поросло. За чаем внимательно слушала баба Нюра про чужое житие, улыбалась светловолосой девочке, застенчиво склонившейся над чашкой, но о себе рассказывала неохотно.

      – Доживаю ужо. – Рот она широко не раскрывала, а свое беззубье прикрывала уголком платка.

      – Сколько ж вам лет, Анна Захаровна?

      – Девяносто шестой пошел.

      – Ого!

      – Да, старость не в радость. А куды денешься? Что положено, надо сдюжить.

      – Скучно одной-то?

      – Так люди кругом. Соседки заходють. Жиличку пустила во времянку.

      – Не одна вы, это хорошо. А то недавно случай был…

      – Какой?

      Незваная гостья до последнего сомневалась: пугать бабку или не стоит, но именно из-за неприятного происшествия, которое потрясло всю округу, она и припомнила о давней знакомой. По расчетам выходило – столько не живут, и за давностью лет Галина Ивановна все боялась ошибиться двором, перепутать улицу, но ноги сами вывели ее на угол школьного забора, через перекресток дорог, мимо трансформаторной кирпичной будки к покосившемуся дому за столь ветхим забором, что сильно колотить в калитку она побоялась.

      – Люди поговаривают, на нашем поселке разбой идет. Прямо днем во дворы через забор лезут, двери взламывают.

      – Чего хотят-то? Грабють что ли? – не поняла баба Нюра.

      – И грабят, а на вербное воскресенье смерть случилась.

      – Как же? Кого же?

      – Вы не слыхали разве? Через три улицы от вас, недалеко тут, как раз за школой…

      Тех, кто проживал за школой, баба Нюра знала понаслышке от соседки Зинаиды, которая на старости лет поверила в шарлатанство травников, в силу пчелиного яда, а заодно и в Бога. Ходила Зинаида на лечение ко всем кому ни попадя, кроме районной поликлиники. Слишком уж предвзятое отношение имелось у нее к медработникам, основанное на проверенных слухах, которые соседка сама же с превеликим удовольствием и распространяла. Но травник Зинаиды был доверительный и надежный, проживал удобно – в двух шагах – на улице, прилегающей к школе. За один месяц излечил от хронического цистита, за другой от катаракты левого глаза, правда, после проявилась временная глухота, но одно с