Ноги из глины. Терри Пратчетт

чем, сэр. Просто фигура речи, сэр.

      Ваймс откинулся в кресле.

      «Еще утром я знал, что мне готовит день, – подумал он. – Мне нужно было сходить к этим чертовым геральдистам. Потом побывать на нашей обычной встрече с Витинари. После ланча я бы пролистал несколько рапортов, может, сходил бы посмотреть, как обстоят дела в новой штаб-квартире стражи на Тряпичной улице, и лег бы спать пораньше. А теперь Фред мне предлагает… что?»

      – Слушай, Фред, если у Анк-Морпорка появится новый правитель, это буду не я.

      – Кто же это будет, сэр? – спросил Фред, все так же тщательно подбирая интонации.

      Перед Ваймсом разверзлась бездна, и он почувствовал, как туда с хлюпаньем утекают мысли.

      – Ты же сейчас на Моркоу намекаешь, да?

      – Может быть, сэр. Ведь ни одна гильдия не позволит, чтобы городом правил кто-то из другой гильдии, а капитана Моркоу все любят, и, ну… ходят слухи, что он подследник престола, сэр.

      – Этому нет никаких подтверждений, сержант.

      – Не мне судить, сэр. Я в этом ничего не смыслю. Не знаю, какие нужны подтверждения, – сказал Колон, и в голосе у него мелькнула тень неповиновения. – Но у него есть этот его меч, и родимое пятно в форме короны, и… ну, все и так знают, что он король. Это все его кризма.

      «Харизма, – подумал Ваймс. – О да. У Моркоу действительно есть харизма. Он умеет влиять на людей. Он даже дикого леопарда уговорил бы сдаться, положить зубы на полку и заняться общественно полезной работой, и все старушки в округе были бы не рады».

      Ваймс не доверял харизме.

      – Хватит с нас королей, Фред.

      – Ваша правда, сэр. Кстати, Шнобби объявился.

      – Час от часу не легче.

      – Вы вроде как хотели с ним поговорить про все эти похороны, сэр…

      – Покушения покушениями, а служба по расписанию, да? Ладно, иди и скажи ему, чтобы поднимался.

      Ваймс остался наедине с собой.

      Хватит с нас королей. Ваймсу непросто было объяснить, почему он в этом уверен, почему сама идея королевской власти противна всему его существу. В конце концов, многие патриции были не менее паршивыми, чем короли. Но они были… равны всем остальным в своей паршивости, что ли. Что бесило Ваймса до зубовного скрежета, так это идея, что короли – какие-то особенные люди. Высшая форма жизни. В чем-то даже магическая. И следы этой магии сохранялись по сей день. Анк-Морпорк до сих пор пестрел названиями, оставшимися с королевских времен, был наводнен старичками, которые получали несколько пенсов в неделю за выполнение бессмысленных задач, – например, в городе были Держатель королевских ключей и Хранитель королевских сокровищ, хотя давно уже не осталось ни ключей, ни тем более сокровищ.

      Короли все равно что одуванчики. Сколько голов ни срубишь, корни все равно остаются под землей и ждут своего часа.

      Монархия сродни хронической болезни. Такое ощущение, что даже у самых разумных людей где-то в голове начертали на свободном клочке: «Короли – это прекрасно!» Кто бы ни создал человечество, он допустил важный конструкторский просчет. Речь о неизбывном людском желании преклонять колени.

      В