Комендантский час. Вероника Иванова

раса еще не достигла уровня, с которого становится возможной биоинструментальная комбинаторика. Будь он старше даже на одно поколение, я бы, пожалуй, взялась провести ряд первичных модификаций. Но с определенным риском для конечного результата… Да, вероятность успеха вызывает сомнение даже при более подходящих исходных.

      – И совсем ничего нельзя сделать?

      – Милорд!

      – Понял, понял, не надо так грозно сдвигать брови.

      Грозно? Да тут впору расплакаться! Пусть в происходящем нет ничьей вины, ей бы больше всего на свете хотелось… Хоть прямо сейчас. Только это не приведет ни к чему, кроме неизбежной гибели субнормала, в котором лорд Айден почему-то столь очевидно нуждается. И все, что можно сказать:

      – Мне очень жаль.

      – Жаль?

      – Поскольку этот субъект имеет для вас особое…

      – Доктор, если вы произнесете еще хоть слово, я буду вынужден принять меры. Соответствующие ситуации.

      – Как прикажете, милорд.

      Вот теперь уж точно лучше промолчать и поклониться. Так низко, как получится.

      – И конечно, итоги проведенного вами осмотра не должны стать доступными для широкого круга… Я понятно излагаю?

      – Вне всяких сомнений, милорд.

      – Можете быть свободны.

      Не отлучение от двора, и это уже хорошо. Но он все-таки недоволен. Ею? Кем-то другим? Может быть… собой? Нет, прочь, прочь крамольные мысли! И скорее прочь с глаз милорда!

      Вахта вторая

      Кто над нами вверх ногами? Нет, не угадали. По потолку у нас ходит высокий блондин в черном…

      Ну, строго говоря, ботинки у него оба черные. Как и другая одежка, напоминающая нечто среднее между камзолом, мундиром, плащом и чем-то там еще. Штаны точно есть: их хорошо видно, потому что полы верхнего длинного… Пусть будет сюртук, на том и порешим. И – да, полы отгибаются. Вниз. Примерно от середины бедер.

      В чем фокус? Что-то элементарное. По меркам блондина, конечно. Пока корабль дрейфует, искусственная гравитация поддерживается на минимально необходимом узкопотоковом уровне. Вот когда двигатели переведут в маршевый режим, условия обитания придут в норму, необходимую для…

      Всю эту бесспорно важную, но неудобоваримую информацию он вывалил сразу же, как появился в поле моего зрения. Поле, кстати, очень узком из-за крыльев подголовника лежанки, на которой меня расположили. Может, блондин лично постарался, может, кто-то другой подсобил. Хотя, вполне возможно, особой помощи и не понадобилось: если парень скачет между переборками, как кузнечик, значит, и мое тело сейчас почти ничего не весит.

      Заманчиво было бы попробовать и самому попрыгать в невесомости, но увы, скован в возможностях. Вернее, связан. Ремнями, отдаленно напоминающими об автомобилях и гонках. Или о парашютах.

      Зачем привязали? А шут его знает. Блондина положение вещей не смущает, значит, и я промолчу.

      Хотя, если парень продолжит маячить под потолком вниз головой еще пару минут, за меня заговорит мой желудок. Полным быть он физически не может, но готов постараться. Выложиться, так сказать.

      – Эй.

      Ходит. Взад-вперед. По-профессорски