Дедка за репку, бабка за дедку…. Сергей Иванович Чекалин

придут.

      – Да я что-то и устала, пойдём назад, что ли?

      – Ещё немного, вон до той площадки волейбольной, и потом домой.

      – Пошли, только не торопясь.

      Парочка медленно двинулась в намеченную сторону, под ручку, обсуждая свои прошлые и ежесекундные проблемы.

      – Ой, смотри, Надюша, сколько муравьёв. Целая дорожка. Жалко-то как! Я ведь наступил на них! Прямо на их дорожку.

      – А у них вон там, под деревом, вон под тем, за будочкой, метрах в пятидесяти, куча муравьиная. Только строиться начинают. Я там дня три назад проходила.

      – Откуда же они бегут? От воды, что ли? Ну не за водой же они ходят?!

      – А может быть, переселяются?

      Дальше муравьиной колонны парочка не пошла. Посмотрели на стремительный ручеёк муравьёв, посетовали ещё о покалеченных и погибших под ногой Виктора и отправились домой, чтобы тоже успеть до захода солнца.

      Об овце, корове и цветастой тряпочке

      Мы многое из книжек узнаём,

      А истины передают изустно:

      «Пророков нет в отечестве своём», -

      Но и в других отечествах – не густо.

      Вл. Высоцкий. «Я из дела ушёл».

      "Чему быть – того не миновать"

      (Поговорка)

      И лет-то ему было тогда совсем ничего, Ваське Авдееву. В шестой класс ходил. Но стали происходить с ним совсем непонятные вещи. И для него эти вещи стали неожиданными. Он сильно переболел зимой гриппом и стал замечать за собой какие-то странности, объяснить которые он не мог. Началось всё наяву проявляться чуть позже, по ранней весне, с овцы, которая Ивана Фёдоровича Скворцова. Идёт Васька мимо дома Скворцовых, увидел хозяина и говорит:

      – Дядь Вань, ты овцу-то с пятном белым на лбу завтра не пускай в стадо, окотится она.

      – С чего это ты взял, что окотится? Тётка Клава, что ли, сказала?

      – Да нет, не говорила она ничего. Я и не видел её. А вот овца окотится. Это я точно знаю, дядь Вань.

      Так оно и случилось. Только в поле. И досталось этому «дядьване» хлопот! Пока пастух сообщил, а чья овца – неизвестно. Пока телегу снаряжал да за скотиной в поле ездил. Затемно только и управился. А о Ваське уже потом, за ужином, вспомнил:

      – Слышь, Клань, а мне Васька, мальчишка-то Авдеевых, вчера ведь сказал, что овца наша окотится. А я и в голову не взял. Вот дела, так дела! Поди ж, вот, ты, откуда это ему и в голову-то взбрело?

      И другой похожий случай. Этим же летом. Где-то в середине августа месяца, после Медового Спаса, Васька с утра воскресенья, прямиком шагает к Ларионовым.

      – Тёть Маш, на той неделе кукурузу косить будут, в четверг начнут. Завтра как раз дождик перестанет. Подсохнет к четвергу. Ты корову-то свою не пускай в четверг. А то она убежит из стада и кукурузы объестся.

      – Да чего ты такое говоришь?! С чего это она объестся? Надо же придумать, на язык тебе типун! Тебе и поверить-то не поверишь. Ведь ты точно по поговорке: "После дождичка – в четверг". Дуришь, что ли? А уж большой, женихаться пора! Да и кукурузу не собирались ещё косить. Вон, дождик, идёт и идёт.

      – А вот три дня солнышко будет, и подсохнет.