Мертвый разлив. Сергей Иванов

потребовал Тим. – Кирпич на голову свалится, что ли?

      – Опасность грозит именно мозгам – не голове.

      – Слушай, чего ты лепишь? – изумленно спросил Тим. – Как это вообще возможно – конечно, если это травма, а не психоз! Туману подпускаешь, да?

      – Не хочешь, не верь, – Вадим пожал плечами. – Мое дело – прокукарекать. А поразить мозг, минуя череп, не так и сложно: есть масса способов – от ядов до излучений.

      Тим уныло задумался, наверное, прикидывая, откуда может свалиться на него такая напасть. Но, не додумавшись ни до чего, скоро ушел – тем более, угощаться уже было нечем, все подмели вчистую.

      Прибрав на столе, Вадим пододвинул старенькое кресло к шкафу и наконец запустил приборы. От свечения экранов, дисплеев, индикаторов в комнатке сразу прибавилось уюта и на душе стало теплей, как будто мысле-облако уже начало подзарядку. Вадим словно добрался до вожделенной книги – во всяком случае, ощущения были схожие. Все-таки жить стоило – хотя бы ради таких мгновений, когда общаешься будто со всем миром сразу, наплевав на границы и бессмысленные смерти. Когда давно ушедший автор вдруг возникает рядом и оказывается тебе другом, мудрым и щедрым. Когда все страны и эпохи словно подтягиваются к тебе вплотную, и ты начинаешь осязать Вселенную.

      Впрочем, это лирика. Главное: теперь снова можно задействовать на полную мощность свою память, впитывая новые сведения, и свой рассудок, чтобы сперва до них добраться, затем – обработать. Ибо для того человеку и даны мозги, а без употребления они дряхлеют, как и мускулы.

      Ну хорошо, что мы имеем? – который раз спросил себя Вадим. Что я могу принимать из-за Бугра, кроме немногих спутниковых передач?

      Но как раз спутники и перестали добивать сюда в разгаре ночи (в отличие от двух-трех местных программ, транслируемых Студией). И чем дальше, тем на большее время они пропадали. Дело даже не в этих грозовых помехах, сорвавшихся с привязи, как и вся погода. Каналы обрубались словно по расписанию, все разом, но каждые сутки время слегка сдвигалось – сезонные изменения, надо полагать? Или это дорога в один конец и возврата к прежней благодати не предвидится?

      Для начала Вадим прогнал приемник по забугорным каналам, торопясь обойти все, поскольку время их полного затмения уже наползало на город, словно кладбищенская тень. (Как Вадим сооружал антенну, а тем более маскировал, – это особый и длинный разговор. К тому же антенн, по сути, было с десяток, что позволяло компоновать их в любую требуемую конфигурацию.) Помехи оказались сегодня средней паршивости, но и от них треска хватало, как будто неподалеку уже разразилась гроза. Впрочем, с ними-то еще можно бороться, повышая чувствительность, совершенствуя фильтры, – а вот как справиться с затмением? Если перекроют последний внешний ручеек… Прежние средства связи тут уже вряд ли помогут, и чем их заменить? Ах-ха… Думай, голова, думай.

      Вентиляторы в приборах весело гудели, экраны сияли, задушевно ворковали динамики. “Хорошо-то как, Маня!” Сколько ж тут накопилось машинерии за дюжину лет? Все-таки в массовых кормушках имеются плюсы –