Я вас всех убью. Рашит Халилуллин

губу и было видно, что мысленно она уже видит, как порхает на пилоне, выполняя головокружительные трюки и как восторженно ахают в зале мужчины и ревниво вздыхают женщины. Как раскланивается после выступления, принимая букеты от поклонников. А возле гримерки, с самым большим и красивым букетом ждет ОН, Мужчина с большой буквы, который подхватит её и увезет с собой.

      – Вот и хорошо. – Грубо оборвала мечты девушки Василя. – Раз поняла, давай выметайся отсюда. Если ты не забыла, я так-то болею и мне нужен отдых. Не забудь позвонить Амиру и все в точности передать. И вот ещё что..

      – Что? – Предупредительно замерла Алена.

      – Начинай с сегодняшнего дня заниматься. Повтори все, что мы с тобой учили. Как только выйду из больницы, а мне сказали что я здесь надолго не задержусь, – лихо солгала Василя, твердо решив для себя выписаться как можно быстрее, – все мне покажешь. И раз мы решили с тобой снова работать, то не дай аллах ты что-то сделаешь не так, как я тебя учила. Выпорю! Поняла? Возьму кожаный ремень, у меня как раз есть, от дедушки достался и нахлестаю так, что неделю сидеть не сможешь!. Зато наука будет!

      – Да ты что?. – Начала было Алена, но увидев, как свирепо Василя смотрит на неё, благоразумно замолчала. – Хорошо, сделаю так, как ты сказала. Ну я пошла?

      – Иди. – Милостиво кивнула Василя.

      Дождавшись, пока подруга уйдет, она встала и осторожно прошлась несколько раз по палате, ожидая боли, рези, кровотечения, да всего, что угодно, но ничего этого не было.

      Была лишь дикая усталость, от которой хотелось лечь и заснуть. И не просыпаться долго-долго-долго. Может вечность. А может и никогда.

      Справедливо рассудив, что вечность это уже перебор, да и долго-долго-долго спать тоже не очень хорошо, а вот часов восемь в самый раз, девушка легла снова в кровать и уснула, едва прикрыв глаза.

      Глава 4

      Утреннее солнце через высокие окна щедро заливало светом просторные коридоры больницы, по которым после завтрака, не торопясь, разбредались по своим делам пациенты гинекологического отделения. Кто-то шел в палату, чтобы вздремнуть часок-другой перед обедом, кто-то шел на вновь назначенные процедуры, а кто-то торопился к своим подружкам, чтобы вдоволь обсудить последние больничные новости. Правда этим в основном грешили старожилы, все и всё про всех знавшие, и не устававшие говорить об этом.

      Василя медленно брела по больничному коридору, прижимая руку к животу. Ничего не болело, но временами накатывала такая слабость, что черная пелена волной закрывала глаза и приходилось останавливаться, чтобы унять бешено бьющееся сердце и переждать подступающую к горлу тошноту.

      Она старалась идти вдоль стены, что если всё-таки вдруг ноги откажут и сознание начнет уплывать в страну грез, как любила говорить Маша, её лучшая подруга, то хорошо если рядом окажется что-то прочное, что поможет по крайней мере хотя бы с размаху не грохнуться на пол. И так как здесь все в основном больные, жалкие и слабые, то пусть это будет хотя бы стена, тем более крепких, сильных мужчин, готовых