Бродяги. Ольга Кузьмина

очаровательно улыбнулся.

      В ушах Диллы его голос раздвоился – на привычный язык фэйри и местный человеческий. Отчаянно захотелось залезть себе в голову и почесать мозги.

      Густые брови женщины сурово сошлись над синими глазами.

      – Плата вперёд.

      Улыбка Лейна угасла. Он покопался в сумке, достал большую, потёртую серебряную монету. Положил на стол.

      – Этого хватит?

      – Вполне, – голос хозяйки подобрел. – Ещё и пиво принесу.

      Когда она ушла за стойку, Дилла толкнула Лейна ногой.

      – Она монету стражникам показала. Надеюсь, серебро настоящее?

      – Наичистейшее, – Лейн разочарованно осмотрелся. – Что же здесь так тихо-то? Трактир называется.

      Дилла не ответила, искоса изучая игроков у окна. До сих пор она не видела в этом городе людей, столь ярко и вычурно одетых. Короткие красные и синие бархатные куртки с многочисленными разрезами, из которых выглядывают кусочки белого, зеленого и золотого шелка. Такие же штаны до колен и высокие сапоги с отворотами. На коротко подстриженных волосах блестят серебряные обручи. Больше украшений не заметно, только у одного игрока пальцы унизаны кольцами. На вошедших юноши особого внимания не обратили, продолжая своё занятие. Каждый бросок костей и раздача карт сопровождалась шумными вздохами и смехом.

      – Золотая молодежь, – прошептал Лейн. Взгляд его стал хищным. – Город, как разворошённый муравейник, а этих щенков проблемы не волнуют. Хорошо…

      – Что хорошо?

      – Игра – это хорошо. Люблю беспечных и азартных людей.

      – Погаси глаза, – Дилла снова пнула его под столом. Она заметила, что стражники уже не облокачиваются расслабленно на стойку, но медленно выпрямляются. – У этих деточек здесь охрана.

      Вернулась заметно подобревшая хозяйка, принесла две кружки тёмного пива и целую гору маленьких пирожков и коврижек на деревянном блюде. Аромат от них поднимался такой, что у Диллы снова заурчало в животе, хотя она с опаской относилась к человеческой еде. Вечно у них то недопечённое, то пережаренное. Лейн ухватил коврижку, истекающую мёдом, откусил половину и застонал от наслаждения.

      – Божественно!

      Хозяйка зарделась.

      – Кушайте на здоровье.

      Дилла выбрала себе пирог с мясной начинкой. Слой теста оказался тонкий – считай, одна румяная корочка. Зато мяса, смешанного с острой приправой, положили щедро. Дилла сама не заметила, как опустошила половину блюда. Лейн жевал неспешно, что-то сосредоточенно обдумывая.

      – Дилла, у тебя есть немагические украшения? Которых не жалко?

      – Зачем тебе?

      – Ставку сделать. Серебра у меня больше нет, золота тоже. А камушки все слишком ценные, чтобы проигрывать.

      Дилла развязала котомку. Не вынимая шкатулку, покопалась в своих жалких сокровищах. Как младшей дочери, из материнского наследства ей достались сущие крохи. Но их тоже было жаль. Наконец она выбрала золотое колечко с багровым рубином.

      – Камешек из Преисподней? –