Бестиарий. Эль Бруно

руки на груди.

      – Представляю, с каким разочарованием ты обнаружила, что в ванной нет ничего острого.

      Саша медленно повернулась к нему, выглядывая из-за занавески. Кристиан вытащил из кармана крохотный ключик и подбросил его в ладони:

      – Полагаю, ты думала, как пробраться на балкон.

      – Я всё равно убегу, – уверенно и спокойно ответила ему она.

      Кристиан снисходительно улыбнулся, кивнув каким-то своим мыслям и, глядя в сторону, заметил:

      – Спать в наручниках очень неудобно. Я прикую тебя, если ты попробуешь еще раз.

      – Можешь рискнуть, – хрипло отрезала она.

      Он мотнул головой в сторону кухни:

      – Тебе нравится кофе?

      – Ты придурок? Какая тебе разница?

      – Вежливость. Ты в первый раз в агентстве, и я проявляю гостеприимность.

      – В агентстве? – беспокойно переспросила она. – Что за агентство?

      – Скоро ты сама всё поймёшь.

      – Повторяю, я не намерена участвовать в твоих играх. Мне всё равно, чем ты занимаешься!

      – Ну, разумеется. Собираешься продолжить детскую истерику… Если всё же хочешь кофе, идем на кухню, – он спокойно повернулся к ней спиной. Саша уже успела заметить, что он не расстается с оружием на поясе. Но она смотрела на него без опаски. С завистью.

      Я не привык к тем, кто в каждый момент ждет битвы. Людей, утверждающих, что им нечего терять – много, но это почти всегда – бахвальство. На самом деле каждому есть, что терять. В первую очередь – надежду.

      У Александры не могло не быть надежды – так я думал. Её семья и близкие в порядке. Её жизнь ещё может наладиться, если она убежит от меня. Она не станет ни убивать меня, ни рисковать собой. В первые секунды встречи со мной ею двигала ярость. Но сейчас она приходит в себя.

      Всем есть, что терять. Я отвык от людей, которых можно назвать отчаянными. Александра слишком умна, чтобы не понимать своей ситуации, поэтому она будет осторожна.

      В кухне Саша, словно кошка, села на стул, поджав под себя ноги. В ней чувствовалось стремление всюду занять минимальную площадь в пространстве. Она смотрела на черную луну, отражающуюся в кофейной чашке, ее взгляд маскировал напряженную работу мысли.

      В тишине Кристиан продолжал переключать фотографии с одной на другую, щелчки мыши казались оглушительно громкими, они отсчитывали время до некоего важного момента.

      Неожиданно девушка отошла от стола, кружка выскользнула у нее из рук. Саша живо схватила острый кусок керамики и без колебаний прижала к своему горлу. Глаза её в ту секунду, как ни странно, были ясными и серьезными. Взгляд экзальтированного мученика – он не взбешен, не во власти эмоций. Саша казалась собранной и владеющей собой, но ее выдавал тревожный блеск глаз.

      – Ты дурак и ничего не смыслишь в людях! Не всех можно запугать и не все поддаются контролю, – безмятежным тоном произнесла она, беря ответственность за спокойствие того, перед кем совершает суицид. – Ты кое-что не учёл. То, что я видела там… То, что было со мной