От перемены мест… меняется. Из жизни эмигрантов. Лев Логак

задрипанной гостинице. А представляешь, ежели бы знала?

      – По стенке размазала бы, – брезгливо склонила голову набок Дина.

      А Эмма вошла во вкус и продолжила со смаком живописать подробности измен Люсика, которые ей были известны из разных источников.

      – Да, дела… – выслушав, заключила Дина. – А знаешь, с одной стороны, Зоське можно посочувствовать по поводу блядства этого её Люсика, а с другой…. Злобная она. Да ведь и такая самодовольная. Пустая, но с претензией. Вон какую важность на себя напускает на работе! И шума от неё как от отбойного молотка.

      – Ой, Дин, ну ты прямо в точку!

      – Так ведь так оно и есть! А Люсик этот её – дрянь! – презрительно сплюнула сквозь зубы Дина. – Только вот Зоська – та ещё простофиля! Как можно ничего не видеть у себя под носом!?

      «Дура, – подумала Эмма. – А ты у себя под носом видишь? Ещё непонятно, кто большая простофиля – ты или Зоська. Зациклилась на своей работе!»

      А дело было в том, что Динин муж Леонид тоже ещё как погуливал! Только Дина ведать не ведала об этом, равно как и Зося о беспутстве своего Люсика. Ну а Эмма, обо всём давным-давно пронюхавшая, конечно же «по секрету» с упоением сообщала Зосе пикантные подробности Дининой семейной жизни. Зося же при этом морализировала точно так же, как и Дина сейчас по поводу неё самой: «Вот дрянь этот Лёнька! Но Динка-то та ещё бестолочь! Ни хрена под носом у себя не видит».

      Дамы не успели больше ни о чём посудачить – вернулась Зося с упаковкой кофе.

      – Так, момент, – деловито предупредила она сослуживиц и прямиком направилась на кухню готовить питьё.

      Через мгновение из кухни послышался её голос:

      – А дома Люсик мне кофе в постель приносит, на подносе с салфеточкой доставляет. Он у меня аккуратист!

      Дина с Эммой переглянулись.

      – Счастливая ты! Любит он тебя, – с чувством отреагировала Эмма.

      – Да вот! Не жалуемся, – гордо возвестила Зося. – Постоянно признаётся мне в любви. Лучше тебя, говорит, нет.

      – Молодец, воспитала ты его, – подмигнула Эмма Дине.

      – Что значит, воспитала? – возмущённо провозгласила из кухни Зося. – Это у него от сердца. Он во мне души не чает. А вообще, конечно, я Люсику всегда говорю, что люблю хорошее отношение и ласковые слова.

      – Оригинально, – едва слышно пробурчала Дина.

      – Ты что-то сказала? – опять раздался Зосин голос. – Я не расслышала.

      – Тебе показалось, – не захотела связываться с ней Дина.

      – А вообще, я вам скажу, мужиков надо держать в ежовых рукавицах, чтоб послушными были, – осклабилась Зося, внося в комнату кофейник.

      Она разлила кофе по чашкам, и все сели к столу. Начали пить. А Зося упоительно продолжала:

      – Жена должна быть взыскательной по отношению к мужу. Это я теоретически, не про Люсика. Он у меня домашний. Тут мне беспокоиться нечего. Помню, в Союзе выделили ему путёвку в Трускавец, в санаторий. С почками у него была проблема. Как он ехать не хотел! Другие мужики рады были бы вырваться. А мой всё повторял: «Как я там, Зосенька, без тебя буду?».