Столпы Творения. Терри Гудкайнд

Себастьян взглянул на нее, вонзая нож в новый кусок рыбы. – Даркен Рал мертв.

      Дженнсен, всю жизнь спасавшуюся бегством от этого человека и бессчетное число раз просыпавшуюся среди кошмаров, в которых ее преследовали голубые глаза, наблюдающие за нею из каждого угла (а то и прыгающие на нее, и нет спасения, потому что ноги во сне будто не твои, и не удрать, и не спрятаться, и не защититься!), будто громом поразило. Раньше она каждый день жила с мыслью, что именно сегодня – тот день, когда он наконец поймает ее. Она представляла это тысячу раз, а затем тысячу раз воображала, каким ужасным пыткам он ее подвергнет. И не было дня, чтобы она не молилась добрым духам, чтобы они освободили ее от преследователя и его безжалостных неумолимых приспешников…

      Только сейчас она поняла, что считала этого человека почти бессмертным. Как бессмертно само зло…

      – Даркен Рал мертв? Этого не может быть, – произнесла Дженнсен, и слезы хлынули у нее из глаз.

      Ее переполнило дикое – до боли в сердце! – ощущение сбывшейся наконец надежды… и в то же время необъяснимое ужасное предчувствие беды.

      Себастьян кивнул:

      – Это точно. Уже около двух лет, как я слышал.

      – Тогда значит… значит… – Дженнсен никак не могла выразить появившуюся у нее надежду словами, – значит, он больше нам не угрожает? – Она помолчала, собираясь с мыслями. – Но, если Даркен Рал мертв…

      – Теперь лордом Ралом стал сын Даркена, – сказал Себастьян.

      – Его сын? – Дженнсен почувствовала, как надежды ее рушатся под натиском мрачной угрожающей силы.

      – Лорд Рал нас преследует, – сказала мать, ее голос звучал сильно, спокойно и бесстрашно. Было ясно, что она не поддалась исступленной надежде. – Лорд Рал – он и есть лорд Рал. Он есть и был всегда. И будет всегда.

      «Мама права, – подумала Дженнсен. – Лорд Рал будет всегда. Он бессмертен, как само зло».

      – Его зовут Ричард, – сказал Себастьян. – Он теперь лорд Рал.

      Ричард Рал… Что ж, Дженнсен знала теперь новое имя своего преследователя.

      И внезапно все ее существо захлестнула жуткая мысль. Ведь раньше голос говорил: «Сдавайся!» – и произносил ее имя да эти иностранные, причудливые слова, которые она не понимала. Теперь же он требовал, чтобы она отдала свою плоть, свою волю. И если это был голос преследователя, как говорила мать, тогда новый лорд Рал должен быть даже более могущественным, чем тот злодей, его отец. Мелькнувшая на миг надежда спастись исчезла, оставив после себя бесконечное мрачное отчаяние.

      – Этот человек… Ричард Рал… – мать пыталась разобраться во всех ошеломляющих известиях, – он получил власть… он стал лордом по наследству? Когда умер его отец, да?

      Себастьян наклонился вперед, неожиданно в его голубых глазах вспыхнула глубоко таившаяся ярость.

      – Ричард Рал захватил власть и стал лордом, убив своего отца. И если вы полагаете, что он представляет собой меньшую угрозу, чем его отец, то позвольте рассказать