Дневник тайных пророчеств. Антон Грановский

часы священника.

      Женя задумчиво посмотрела на свои пальцы, сжимающие ручку чашки.

      – Но кому мог понадобиться мертвец? – спросила она. – И потом, что значит этот след ботинка на рыхлой земле? Вы ведь не думаете, что Кишлевский сам встал из гроба?

      Отец Андрей выдохнул густую струю дыма и отхлебнул из чашки. На мгновение он представил себе, как ксендз Кишлевский встает, подобно вурдалаку, из могилы, отряхивает с одежды пыль и грязь и, безумно сверкнув глазами, шагает по рыхлой земле к сторожке Кузнецова. Там он снимает с руки золотые часы и передает их кладбищенскому сторожу, как плату за то, чтобы сторож держал язык за зубами.

      – Евгения, я уверен, что…

      Но, взглянув на девушку, дьякон оставил фразу незаконченной. Женя клевала носом над чашкой с остывшим чаем.

      – Женя! – окликнул ее отец Андрей.

      Девушка открыла глаза.

      – Что? – тихо спросила она. – Вы что-то сказали?

      – У вас глаза закрываются, – мягко произнес отец Андрей. – Вам пора спать.

      Женя зевнула, прикрыв ладошкой рот.

      – Так устала, что прямо с ног валюсь, – сообщила она.

      – Я постелю вам в спальне, а сам лягу на диване в гостиной.

      Евгения нахмурилась и покачала головой:

      – Нет. На диване лягу я. Вы с вашим ростом на нем не поместитесь.

      – Да, но вы девушка.

      – Никаких возражений, – отрезала Женя. – И перестаньте называть меня девушкой. Для вас я – младший лейтенант Гранович.

8

      Выплюнув песок, он вскинул ружье и выстрелил прямо в потное, гладко выбритое лицо бандита, затем отбросил бесполезный уже карабин и откатился в сторону. «Главное в рукопашном бою – чтобы не кончились патроны», – как насмешка, пронеслись у него в мозгу слова ротного.

      Под рукой блеснуло лезвие охотничьего ножа. То самое лезвие, которым пять минут назад один из боевиков перерезал горло молодому парню-вэвэшнику. Он схватил нож и снова откатился в сторону. Фонтан песка, выбитый из земли автоматной очередью, обжег ему щеку. Глаза забились песком, но он успел увидеть черную тень, взметнувшуюся над ним, и ударил в эту тень ножом.

      Тень превратилась в огромную голову чудовища, и эта голова склонилась над ним и оглушительно рыкнула. Он отшатнулся от огнедышащей, зловонной пасти – и проснулся.

      Открыв глаза, отец Андрей тут же опять зажмурил их от яркого света, бившего в окно. Несколько секунд он не мог понять, где находится. Лишь сообразив, что эта комната – спальня в его собственной квартире, он позволил телу расслабиться.

      Часы показывали восемь часов утра. Погода за окном не радовала и не настраивала на жизнелюбивый лад. Бледно-серое небо, черные абрисы деревьев на фоне многоэтажек, похожих на торчащие из земли огромные скелеты доисторических чудовищ.

      Поднявшись с постели, Андрей Берсенев подошел к DVD-проигрывателю. Легкое нажатие указательного пальца – и в комнате, освещенной серым утренним светом, зазвучали первые ноты композиции «Magic Women» Карлоса Сантаны.

      I got