Дневник тайных пророчеств. Антон Грановский

конца света будет править миром, пока Иисус не сбросит его с трона. Жуткая образина, правда?

      Отец Андрей усмехнулся:

      – Которая из трех?

      – Овечья мне кажется самой безобидной, – весело ответила Вера Павловна. – Кстати, в Новом Завете Иисус тоже выступает в роли агнца – то есть овцы.

      Дьякон хотел что-то сказать, но тут его внимание привлекла еще одна картинка. Это была вырезка из журнала, вставленная за стекло книжного шкафа.

      – А это…

      – Овечка Долли, – небрежно качнула мундштуком Вера Павловна. – Первое клонированное млекопитающее. Когда-нибудь человечество поставит этому «агнцу» памятник.

      Дьякон с сомнением покачал головой:

      – Не думаю.

      – А я уверена, что так и будет. В момент рождения Долли для человечества наступила новая эпоха. – Вера Павловна затянулась сигаретой и, выпустив струйку дыма уголком рта, иронично добавила: – В этом мире от смешного до великого один шаг!

      Отец Андрей взял с тумбочки толстую книгу в красном переплете. На обложке красовалось оттиснутое золотом название – «New Testament». Дьякон раскрыл книгу наугад и увидел заголовок: «The Revelation To John».

      Вера Павловна заглянула через его плечо и хмыкнула.

      – Апокалипсис Святого Иоанна. Эту часть Нового Завета Витя читал чаще всего.

      – Почему на английском? – поинтересовался дьякон.

      – Витя говорил, что его раздражают высокопарности и нелепости русского текста. Английский текст Библии казался ему более читабельным.

      Отец Андрей быстро пролистал страницы, надеясь найти какую-нибудь пометку, однако пометок не было.

      Дьякон посмотрел на изображение овечки Долли, скользнул взглядом по страшной гравюре, изображающей демона Асмодея, и нахмурился.

      – В последние дни у профессора было много посетителей? – спросил он.

      Вера Павловна ненадолго задумалась, затем покачала головой:

      – Нет, не особо. Виктор всегда был нелюдим.

      – А вы помните всех, кто приходил к нему в последние дни? – спросил отец Андрей.

      По лицу женщины пробежала тень. Она посмотрела на дьякона темными, блестящими, накокаиненными глазами и тихо проговорила:

      – Вас, наверное, интересует человек, который приходил к Вите перед самой его смертью?

      – Да, – ответил дьякон, взволнованно подавшись вперед. – Кто он?

      – Он… – Вера Павловна задумалась, потом нахмурилась. – Это странно, но я совершенно не помню его лица. А ведь я впустила его в дом.

      – Так вы его не знаете?

      Она покачала головой:

      – Нет. Он никогда прежде не бывал у Вити в гостях.

      Дьякон сдвинул брови и задумчиво поскреб ногтем переносицу.

      – Вспомните, пожалуйста, подробности этого посещения.

      – Ну, я ведь не присутствовала при их беседе. Он вошел к Вите в кабинет, пробыл там… довольно долго. Потом вышел. После его ухода Витя заперся у себя в кабинете и не выходил до самого ужина. Он и за ужином со мной не разговаривал. Был хмур и все о чем-то размышлял. После