Моя королева. Евгений Викторович Донтфа

она есть, без малейшей надобности изображать из себя кого бы то ни было, словно .... словно перед Богом.

      – Нет, – сказала она. – Ты будешь свободен в любом случае. И уплывешь в свой Новый Свет, где, я надеюсь, обретешь своё счастье.

      Она пронзительно глядела на него, уверенная что он несомненно думает о том, что всё это конечно же ложь. Разве он может верить ей? После того что она сделала с ним, поступила с любимым человеком так как не поступают и со злейшим врагом. И снова она почувствовала себя так будто кто-то проводит куском острого стекла ей по сердцу, также как когда на неё смотрела старая Риша, как ей казалось с нескрываемым презрением, словно она и не человек вовсе, а некая скользкая извивающаяся гадина.

      Но Гуго лишь качнул головой, принимая её обещание, и спокойно произнес:

      – Благодарю. – Он помолчал и затем глухо добавил: – Моя Сероглазая королева.

      У Марии-Анны моментально вспотели ладони и задрожали пальцы, она ощутила как румянец заливает ей лицо.

      – Не надо, – тихо попросила она. – Не называй меня так. Это… Не нужно этого.

      – Хорошо, – всё так же спокойно сказал Гуго. И после некоторой паузы спросил: – Роберт сейчас где?

      – У себя, в Фонтен-Ри, он почти не может двигаться из-за боли и лихорадки.

      – Значит ты повезешь меня в столицу?

      Мария-Анна утвердительно качнула головой.

      – Тогда, прежде чем мы покинем Сент-Горт, я хотел бы попросить у тебя кое-что.

      – Что?

      – Мне нужна жизнь начальника тюрьмы.

      Брови королевы взметнулись вверх.

      – Он что-то сделал тебе? – Её осенило. – Эти шрамы на твоих руках? И ногти?

      – Он сделал очень многое. И не только мне. Ты…, – Гуго замялся, ему было неприятно что-то просить у этой женщины, – согласна?

      Мария-Анна чуть помолчала, почти с любопытством вглядываясь в лицо стоявшего перед ней мужчины. Затем равнодушно пожала плечами и сказала:

      – Его жизнь для меня ничего не значит. Пусть будет как ты хочешь.

      – Благодарю. Но боюсь сам я слишком слаб и разбит и не сумею удержать в руке меч. Пусть один из твоих протикторов сделает это, когда я дам ему знак.

      Мария-Анна поднялась со стула и спустилась по ступенькам, подойдя к Гуго почти вплотную.

      – Да будет так, – объявила она. – Возьми это и завяжи себе лицо, чтоб остались только глаза. – Она протянула ему черный шелковый платок.

      – Прости, у меня болят руки, пальцы плохо слушаются. Не могла бы ты сама?

      И снова она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Что если он делает это специально? Что если он хочет чтобы она прикоснулась к нему?

      – Хорошо. Повернись.

      Завязав платок на нижней части его лица, она сказала "жди здесь" и направилась к парадному входу.

      – Лейтенант! – Громко позвала она, уверенная что тот, как и полагается, стоит на страже с той стороны дверей.

      Ольмерик тут же вошел в зал.

      – Приблизьтесь, – велела она.

      Молодой