Моя королева. Евгений Викторович Донтфа

получишь полную свободу и определенную сумму денег. Но с одним условием. Ты отправишься в Новый Свет. Ты ведь всегда хотел побывать нам. Ты сядешь на корабль, отплывающий в Новый Свет и покинешь Старый. – Она сделал паузу. – Навсегда. – Еще одна пауза. – И естественно никто никогда не должен узнать кто ты такой. Что скажешь?

      Гуго поднял голову и посмотрел на прекрасную женщину, сидящую над ним. Он смотрел долго и пристально. Марии-Анне стало не по себе. Она даже не хотела пытаться представить себе что чувствует этот человек. Ибо сделай она так и она ни за что не поверит, что он сможет когда-нибудь простить её. А только это, как заверила её старая Риша, может принести исцеление Роберту. Искреннее прощение человека, которого она предала и обрекла на непрестанные страдания до конца его дней.

      – Что тебе нужно от меня? – Наконец спросил он.

      – Мне нужно твоё прощение.

      Гуго явно был удивлен. Он даже поднял руку и отодвинул с лица волосы, чтобы яснее видеть королеву.

      – За что же именно ты просишь у меня прощения? – Спросил он почти с усмешкой.

      Мария-Анна ощутила на миг раздражение. Она уже давным-давно отвыкла от подобного обращения.

      – За всё, – тихо и твердо сказала она.

      – За всё? – Гуго подумал о маркизе Ле-Сади и его "чайной комнате". – За всё…

      Очень медленно, с трудом, с хрустом в ногах, как древний старик, упираясь в колени, он поднялся с пола. Мария-Анна нервно отпрянула назад, прижимаясь к спинке стула. Нет, она не боялась, что Гуго Либер может наброситься на неё и причинить ей какой-то физический вред. В это она не верила. И если бы её спросили почему она в это не верит, она к своему изумлению ответила бы что наверно из-за той любви, которую он когда-то испытывал к ней. Огромной любви. Так ей казалось. Или ему. И хотя вне всяких сомнений от самой этой любви давно не осталось и следа, какая-то память о ней конечно же всё еще живет в надломленной покалеченной душе этого человека. По крайней мере Мария-Анна надеялась на это, пусть даже и не осознанно.

      Но Гуго и не думал к ней приближаться, он направился к окну и долго с невыразимым томлением смотрел на сверкающее море, пристань, лодки, корабли, горизонт. Всё это снова могло стать частью его жизни. Море и горизонт вместо вонючего сырого подземного каменного мешка, куда не проникал ни один луч дневного света. Он повернулся к королеве.

      – Что же, мне достаточно просто сказать, что я прощаю тебя и ты позволишь уплыть мне в Новый Свет?

      Мария-Анна отрицательно покачала головой.

      – Нет, этого не достаточно.

      – Что же еще?

      – Ты должен простить меня по-настоящему, искренне, всею своей душой.

      – Как же ты сможешь это узнать? – Отстраненно проговорил он.

      – Очень просто. Тогда мой сын исцелится.

      – Что?

      – Роберт умирает. Но если ты простишь меня, простишь меня искренне, в самой глубине твоего сердца и после этого поцелуешь моего сына, освящая его силой этого чистого прощения, болезнь оставит его. Так мне сказала