В барханах песочных часов. Ольга Александровна Коренева

ее лицо, полное грусти и нежности. В ее глазах блестели слезы.

      – Уходи! – буркнул он, и снова уткнулся лицом в мох.

      – Что они тебе про меня натрепались, Федька? – с горечью и болью в голосе произнесла она, обдав его ухо и щеку горячим дыханием. – Все они врут, им завидно, Федька. У них такой любви нет и никогда не будет. Врут они все, Феденька. Я вся твоя! Я тебя люблю, Феденька! Хочешь, я уйду от них, к тебе уйду, ухаживать за тобой стану, ребеночка тебе рожу?

      Она нежно гладила и целовала его, обливаясь слезами.

      Туркин почувствовал, что если он ее сейчас не поцелует, то сердце его разлетится к чертовой матери на куски. Он резко перевернулся на спину, сгреб Галю в свои объятия и забылся…

      Прощаясь, он сказал ей, что подумает насчет их дальнейших отношений. Возможно, заберет ее к себе в поселок.

      Несколько дней Туркин провел в мучительных переживаниях. Надо было на что-то решаться. «В конце концов, – рассуждал он, – не всем девственницы достаются, и вообще, одно дело трахаться, а другое совсем – любить. Да и за что, собственно, упрекать Галю? Она спасается как может, сильно жизнь ее прищемила, видать, коль полезла в «яму» к старателям. Судьба…» Подобных мыслей, спасительных и примиряющих с людьми и миром, появлялось в его воспаленном мозгу все больше. И они победили: он решил всем чертям на зло не терять Галю, а на все прочее наплевать.

      К концу лета Галина перебралась к Туркину в поселок и стала его неофициальной пока женой. Неожиданно для Федора, жители поселка отнеслись к этому его поступку совершенно спокойно. А некоторые даже больше зауважали. Галине пришлось потруднее, но и она вскоре прижилась. Все позабыли о том, что она бывшая Махорка.

      На поверку таежный народ оказался великодушен. Видимо, действительно, когда речь идет о серьезных жизненных проблемах, никто ни судить, ни корить человека не станет. У каждого в сердце своя «Махорка». Примерно так рассудил и Туркин. Он поставил на этом деле точку и больше не утруждал себя переживаниями.

      Между тем, обстановка в золотоносном районе осложнилась. На старании одна за другой «горели» артели. По тайге рыскало много всякого люда. Участились случаи нападений на преуспевающие «ямы». В связи с обстановкой Туркину усилили арсенал: к пистолету «ТТ» прибавился автомат Калашникова с тремя запасными рожками.

      Тайшетовская артель процветала. «Яма» оказалась на редкость удачной. Про меж собой старатели окрестили «яму» Галькой, в честь женщины, принесшей, как они считали, им большой фарт.

      Тайшет никогда не упрекал Туркина за то, что тот не послушался тогда его совета и связал свою жизнь с Махоркой. Да и никто не заводил разговора об этом. Но он все же наступил, этот роковой сентябрьский день, который заставил Туркина в очередной раз крепко задуматься над своей жизнью и резко переменить мнение о людях.

      В этот день Федор с утра зашел в контору и прямо оттуда намеревался мотануть в район для отчета. Но, верный привычке и природной осторожности, он и в этот день решил лишний раз проверить сохранность артельного золота.

      Подходя