Пуля для тантриста. Ольга Александровна Коренева

понравилась, только и всего. И вообще, странно, что роман попался на глаза, да еще был прочитан, и обидел… Нет, не может быть, тут что-то другое.

      Стрелять перестали. В наступившей паузе слышно было, что кто-то бродит по стройке.

      «Меня ищут», – ужаснулся Варенников.

      Совсем близко, наверху, что-то глухо стукнуло, послышался звук падающих досок и досадливый мат. Матерились уже почти возле ямы. Александр съежился и забился в угол. Холодная жидкая глина вязко заползала в самую душу…

      Что было потом, он помнил словно в бреду. Как среди глухой ночи выбирался из ямы, как метался по стройке, потерял очки, прятался за какие-то выступы, отсиживался в бочке. Его уже давно перестали преследовать, а он все сидел в бочке, дожидаясь рассвета. Наконец, выкарабкался, его мальчишечья фигурка, вся в известке, глине, краске, выглядела весьма причудливо. Близоруко щурясь и спотыкаясь, он петлял по переулкам, вздрагивал от каждого громкого звука. Он был похож на спятившего бомжа. Домой добрался лишь к вечеру. По пыльной квартире прогуливался сквозняк. Александр выдул полбутылки коньяка, допил водку, и уснул в ванне.

      Две следующие недели он пил. Его небольшой бар опустел сразу, пришлось бегать в соседний магазинчик, а в углу возле компьютера росла гора бутылок и консервных банок. Потом – провал в памяти, будто мозги обокрали. Очнулся на каком-то банкете в Московской писательской организации, отмечали юбилей Гусева, там он еще поддал, потом все поехали на дачу к Ольге, его тоже погрузили в машину. Эта Ольга, красивая блондинка, пишущая экстремальные детективы и эротические стихи, открытая и веселая натура, свела с ума всю мужскую половину Союза Писателей. Поговаривали даже, что у нее связь с самим Рамизом Совлатовым. Но Варенников в этом сильно сомневался, слишком уж она независимая, чтобы иметь с кем-то связь. Пожалуй, способна лишь на легкий флирт, хотя жизнь ее обросла немыслимыми мифами. Варенников был давно и безнадежно влюблен, пугался этих мифов, но частенько подумывал, как же к ней подступиться. И тут вдруг повезло. Его полубесчувственное тело везут на дачу к Ольге! Счастье привалило так внезапно… Наверно, Бог скинул ему с небес компенсацию за пережитый ужас…

      Очухался в очередной раз он на широкой деревянной лавке где-то на веранде. Тело болело так, словно его, как Христа, прибили гвоздями к этой лавке, а голова и вовсе отсутствовала. Вокруг ходили, сидели, что-то пили, курили кальян, и говорили-говорили-говорили… Все пространство было туго набито словами, фразами, звуками, каким-то щебетаньем…

      – А ведь Христос родился на четыре года раньше, чем это принято считать. И, следовательно, распят был…

      – Да, да, да, не в 33, а в 37.

      – Роковое число, возраст гибели лучших поэтов, числовой код катастроф, тридцать седьмой год…

      – Это у тебя от погоды такой настрой. Да Бог с ним, не думай…

      – Бог, модное ныне словечко, Бог! А кто знает, что есть Бог?

      – Козырь в политической игре…– прозвучал женский голос

      – Не скажи…У американских