Театр трагедий. Три пьесы. Евгений Александрович Козлов

не замыкаться,

      не роптать вам на себя.

      Исправить харизмой и оптимизмом

      можно отношение людей.

      Атрокс

      Сегодня встретил я толпу,

      жаждущую меня втоптать.

      Укроет меня царственно земля.

      Созданы из одной и той же глины мы,

      из рода прародителей.

      Но грех нас принуждает ненавидеть,

      в песок зыбучий уводить.

      И как тут не возопить,

      и сердце не выдрать из груди.

      Что впереди, хотелось бы увидеть.

      Помимо них я встретил вас,

      пока вы добры, язвы мои вам не видны,

      Как только обозлитесь вы,

      так познаете кошмар ужасный наяву.

      А пока, я вас благодарю.

      Ухожу.

      Непременно свидимся еще, там, иль здесь.

      Но не узнаете меня, отныне не станет того лица.

      Лилиана

      Замыслили вы плохое,

      чувствую, держите вы нечто дурное.

      Не делайте того, что не пожелали бы соделать,

      тяжелей свинца тот груз, что страстью кличут,

      подумайте и выберете второе.

      Атрокс

      Разве, дальше могу я жить таким.

      Вам не понять, ведь вы, будучи красивы

      Рождены, а я рожден другим.

      Несправедливость, нет, все справедливо,

      пути судьбы моей исповедимы.

      Всюду встречают меня злобой,

      не укрыться монашеской черной робой.

      Сквозь ткани проступает кровь,

      из ран моих струится вновь и вновь,

      Не затянутся им,

      не позволяет воздух слов дышать свободой.

      Я узник тела своего, оно ничто,

      но без него я здесь меньше чем никто.

      Лилиана

      Уходит.

      Как жалостно и горько мне,

      Что он так тяжко обречен,

      непревзойден,

      от света отлучен.

      Похож на тень, невидим,

      не в реале, будто бы во сне,

      Привиделся мне глубокой ночью,

      Предрешеный путь наш

      in aeternum (навеки).

      Далее последует последняя сцена первого акта. Атрокс уходит от миледи ближе к занавесу. Мимо него пробегают актеры, не замечая, занятые подготовкой к спектаклю. Он смотрит на маску, осознает, что иного выхода нет. Стоит ему выйти на улицу как вновь будет осмеян, жить в затворничестве невозможно, он желает познать людей, поведать им о своих мыслях, видеть глаза без страха, гнева или жалости, хочет, чтобы его порицали за дурные поступки, а не за внешность, чтобы она не играла никакой роли в отношениях между ними. Он устал, отчаян. Уговаривает, внушает себе – выбора нет. И тут вопреки совести поворачивает маску внутренней стороной к лицу, и надевает ее. Ужасное деяние совершает он. Атрокса пронзила мучительная боль, маска срослась с его кожей, сталась частью его самого, из глазниц потекли черные слезы, он видит в себе зло. Ее не снять, симбиоз завершен, последствия узнает только когда выйдет на люди. Что он и задумал воплотить в жизнь. Сжигаемый изнутри он подошел к ткани багрово красной, встал посередине. Прозвучал голос о начале комедийной трагедии. Занавес, разделившись, раскрылся, явив миру чудо. Актеры пришли занять места, отведенные им режиссером, но увидев Атрокса