Клуб дневных мечтателей. Александр Салангин

лишь на третий день – из реанимации Первой Градской (38,6k+ сочувственных лайков в первую же минуту эфира), продемонстрировала фанам опасно рассечённую бровь и вывихнутое плечо (77k+ гневных эмоджи за три минуты, количество дислайков зашло за полмиллиона), решительно уверила, что Daydreamers Club она ни коем случае не бросит, а упрочит, усилит и продолжит развивать всему наперекор (19М+ лайков и сердечек in total).

      Однако через пару-тройку месяцев всё улеглось. Подверглись корректировке регламенты франшизы – триты, как уже сказано, открылись обозрению «из внешнего мира» (хотя стёкла при этом сделали ударопрочными). После бурного обсуждения поправок в Основной закон – беспорядки, сотни пострадавших, – а также очередного, куда более драматичного витка пандемии даже самые яростные хулители Daydreamers Club потеряли к нему интерес.

      Произошедшее в конце весны торжественное захоронение мумии В.И. Ленина (не только его, но и мумий всех его двойников, о которых официально сообщили впервые – и предъявили ошарашенной публике шестерых совершенно идентичных Ильичей) на полмесяца затмило прочие новостные поводы и окончательно сняло дэйдрим-холивар с повестки. Довлеет дневи злоба его.

      Линия 1: Судьба человека (г. Новосибирск, дэйдрим «Сибиряк плюс»)

      – Как же может столько открытости и вранья одновременно держаться на одном лице? Вот скажи мне! Как они умещают на личинах своих… всё и сразу? Может, специально такими крючат, чтобы думали о них только плохое? Но зачем? А как же любовь избирателей, голоса, вот это всё? У меня сбой логики.

      – Да лан те. Терпимые они. В конце концов – приемлемые. У нас с тобой лучше, можно подумать. Ты про которого из?

      – Да про всех я. Включая нашего.

      – Это профдеформация. Они существа иного порядка. Посмотри на любого из коллег, кто больше десяти на оперативной оттрубил – разве человек? А эти – подавно. В стае живут двадцать четыре на семь, они не люди, а маугли. Давай вырубим и просто полежим. Я, может, даже посплю. Или… Включи-ка «Спас», там старые фильмы. Под «Комсомольцев-добровольцев» придавить полчасика. Чего бы нет?

      – Ну, как в обычной жизни… Мужик первый засыпает. Х-ха-ха! Не-ет, смотреть вот так на меня точно не надо, лейтенант! Я ни на что не намекала…

      – Смешно смеёшься. Давай ещё.

      – Ну тебя!

      Молодой человек с лицом широким и простым поиграл желваками, по-детски улыбнулся и придвинулся вплотную к прозрачной перегородке. Лежащая по ту сторону красотка лет тридцати (классическая дива бэк-офиса, перенакрашенные алые губы, щедрый перебор с золотом на шее и в ушах – да и с ямочками на щеках и подбородке) хохотнула уже серьёзнее и сделала то же самое. Её собеседник говорил тихо, но жарко – пластик потел под губами:

      – В тебе живой огонь есть… открытый. Обычно так не смеются, сама знаешь, как у нас все в отделе: одна жеманно, другая тупо, третья зло… Мне и работать с тобой нравится. Даже просто рядом находиться приятно.

      – Лан те!.. Я не против комплиментов. «Говорите, говорите!» Ты вообще-то классный, старлей,