Организация пространства. Михаил Викторович Коротунов

а со сцены взволнованно звучало:

      Но вспомните: и вы, заразу источая,

      Вы трупом ляжете гнилым,

      Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая,

      Вы, лучезарный серафим.

      Обращаясь, как вышло, к стоящим в междурядье гостям из отдела народного образования, Виктор продолжал, добавив громкость и жесты:

      – И вас, красавица, и вас коснется тленье,

      И вы сгниете до костей,

      Одетая в цветы под скорбные моленья,

      Добыча гробовых гостей.

      Последнюю строфу пришлось прокричать на бегу, уклоняясь от директрисы:

      – Скажите же червям, когда начнут, целуя,

      Вас пожирать во тьме сырой,

      Что тленной красоты – навеки сберегу я

      И форму, и бессмертный строй.

      Зал визжал!

      Дети с шумом выбегали из зала и творили хаос. Ругаясь на детей и воспитателей, «ноги нашей здесь не будет, мы с вами еще поговорим», расходились гости. Такого успеха не знали многие государственные певцы и артисты-декламаторы. Долго никто не мог успокоиться.

      Спустя какое-то время ученики и воспитатели вошли в прежние педагогические отношения, но Виктора на сцену больше не пускали.

      До самого выпуска.

      По волне памяти…

      Сознание приходило тихо, на цыпочках. Инстинктивно удержал себя от потягушек. В висках работают молотобойцы. Всякая мысль с болью продирается сквозь остатки предыдущих. Полежал, сколько мог. Ноги, руки затекли, а повернуться никак нельзя. В квартире гремят тазами и кастрюлями, роняя их на кафельный пол, жена и тёща. Увидят, что проснулся – хана.

      Надо что-то делать с этим. Но, что? Пока решения нет. Совсем нет.

      Спустя какое-то время приходит здравая мысль – наверное, проснулся, окончательно. Мысль нова и проста в своей гениальности. Встать, включить телевизор погромче, воткнуться в самый кинескоп, и тогда весь первый шквал огненных слов как-то можно пережить.

      Всё! Встаю! И раз!

      Иду по дуге, ищу телек. Сзади, как два «Мессершмидта» налетели родные. Что говорят лучше не запоминать!

      Идут рядом, не отстают. Добавляю скорость и маневр. Не помогает. Тряпкой по спине, как гантелей по затылку. Тяжелые слова пулями колупают мозг.

      Ды-ды-ды-ды-ды!

      Где же он? Какая, казалось, идея хорошая, про телевизор. Недодумал что-то. Фиаско! Без посторонней помощи не обойтись.

      – А где телевизор?

      – Алкаш проклятый! Залил мозги, отупел совсем! Когда ты уже напьешься?! Уродец моральный! Ни о чем не думаешь уже, кроме своей водки!

      – Телек где?

      – Идиотом прикидываешься?

      – Да, он и есть идиот, мозги пропил, только выпивка в голове!

      – Да где телевизор, спрашиваю?

      – Ишь ты, память отшибло!

      – Да у него головка ва-ва! Думать не может! Ему бы стаканчик сейчас!

      – Телевизор где? Скажете?

      Неужели пропил? Да не мог! Деньги есть, зачем телек пропивать, как теперь без него. Да не мог я телек пропить! Плохо работаю, что ли? Маяк, как-никак!

      – Да скажите, куда телевизор делся?

      – «Куда