Легенда Арагона. Елена Свиридова

Эрнесто и Алетея Долорес молча переглянулись. Сердце девушки болезненно сжалось. Она вцепилась немеющими пальцами в гриву лошади и боялась одного: как бы не лишиться чувств!

      Конь Хуана был привязан к толстому суку гигантского тиса. В горах свистел и завывал ветер, но никаких других звуков не было слышно. Рафаэль Эрнесто привстал на стременах и огляделся. Вон там, между теми двумя валунами, он видел мелькнувшее светлое пятно. Это близко, но верхом туда не проехать – слишком круто. Он спешился и, подавая руку сестре, ощутил мертвенный холод её пальцев. Только сейчас юноша понял, что горностаевый плащ слишком лёгок для такой холодной ночи. Не раздумывая, он сбросил сайяль Пабло и завернул в него Алетею Долорес.

      – Держись, сестрёнка, – шепнул он ей на ухо. – Что бы ни было, держись!

      Она благодарно улыбнулась и поспешила за ним, стараясь не отставать.

      Рафаэль Эрнесто осторожно взбирался по камням, часто оглядываясь и подавая руку Алетее Долорес. Вдруг девушка вскрикнула и указала на пучок травы.

      За камнем тускло блестело что-то круглое, похожее на большую монету. Рафаэль Эрнесто присел на корточки и увидел медальон с изображением меча и солнца, с чёткой надписью по-латыни: «Ex umbra in solem»33 Он протянул руку и взял находку. Трава была мокрой, юноша не придал этому значения, полагая, что коснулся росы. Но когда он раскрыл ладонь, чтобы лучше рассмотреть медальон, то увидел, что его рука в крови…

      Губы Алетеи Долорес, лихорадочно следившей за ним, задрожали.

      – Хуан потерял какой-то медальон, – хмуро сказал Рафаэль Эрнесто, доставая платок, чтобы вытереть ладонь.

      – Не Хуан, – тихо возразила Алетея Долорес. – Это медальон Герардо: я видела на нём во время танца… Скажи, мы опоздали?

      – Мне этого не хотелось бы… У нас есть надежда, Лета: Хуан ещё не возвращался… Что это?

      – Да, я тоже слышала стук. Скорее, Рафаэль Эрнесто!

      Они снова стали взбираться вверх, пока не достигли гребня между валунами. Перед ними открылась ложбина, на дне которой двигался человек. Ножны его меча тускло поблёскивали при свете выглядывавшего из-за туч месяца. Без всякого сомнения, это был Хуан, слуга дона Эстебана Доминго-и-Хименеса. Он стаскивал камни в одно место, где уже была внушительная горка.

      Под большими и малыми камнями можно было разглядеть лежащего на земле человека в светлой рубахе.

      Рафаэль Эрнесто стиснул руку сестры и шепнул:

      – Оставайся здесь. Я разделаюсь с мерзавцем.

      Он вскочил, выхватил из ножен меч и сбежал вниз, увлекая за собой лавину мелких камешков. От неожиданности Хуан уронил очередной камень прямо себе на ноги. Он закричал от боли, а Рафаэль Эрнесто, не дав злодею опомниться, приставил остриё меча к его горлу:

      – За что ты убил его? Только не молчи, мерзавец!

      – Мне приказал мой сеньор, – хрипло ответил Хуан, корчась от боли.

      – Зачем твоему сеньору нужна была смерть этого человека?

      – Не знаю.

      – Врёшь!

33

Латинская пословица: «Из тени к солнцу».