«Пасхальные колокола» и другие рассказы. Сборник

скат ветер пахнул с такой силой в лицо Андрея, что он невольно остановился поправить шапку.

      Ощупав Ласточку, которая спала крепким сном, и, уверившись, что ей было тепло, он окинул глазами местность, исполосованную темными колеями и оврагами. Измерив мысленно то, что оставалось ему пройти в гору, он снова пустился было в путь, когда до слуха его нежданно коснулись шаги, звонко раздавшиеся в тишине ночи. Андрей повернулся назад. Немного погодя из-за крутого поворота, недавно им покинутого, показалось белое пятно, которое заметно вырастало на темной дороге. Думая, что это какая-нибудь баба из Выселок, запоздавшая к заутрене, Андрей решился выждать ее. Баба заметила, со своей стороны, мужика и, обрадованная, вероятно, случаю напасть на проводника в такую позднюю пору, спешила к нему навстречу.

3.

      Андрей немало удивился, когда женщина поравнялась с ним и он узнал в ней Дарью. Девушка, со своей стороны, казалось, также была не менее удивлена неожиданной встречей.

      – Вот не чаял, не гадал! – воскликнул Андрей, невольно обнаруживая радость в голосе и движении, с каким поспешил он приподнять шапку, – гляжу… кто бы, думаю, такая?.. А это ты… Ну, здорово, здорово…

      – Здравствуй, Андрей! – весело отвечала девушка.

      Дыхание, спиравшееся в груди ее от быстрой ходьбы в гору, заставило ее на минуту остановиться; она приподняла довольно полновесный узелок, висевший у нее за плечами, и бережно поставила его наземь. После этого она взглянула на пахаря и, приложив руку к груди своей, сказала:

      – А я и вовсе не думала с тобой встретиться; иду, уж как-то страшно показалось мне одной-то, подняла голову, вижу – идет человек: должно быть из наших стариков запоздал за дорогой, думаю. Гляжу, а это ты…

      – Я разве молодой, по-твоему? – пробормотал, усмехаясь, мужик.

      Он надел шапку, взглянул на девушку и прибавил:

      – Что так поздно собралась?

      – И сама не рада, да что станешь делать? Раньше нельзя никак. Хозяева велели нести в церковь кулич, пасху и яйца, велели да ушли. Я дожидалась, пока кулич испечется, после обеда только и поставили.

      – Ну, ладно, пойдем вместе, все веселее будет!

      – Пойдем!

      Девушка торопливо подняла узелок, Андрей поправил шапку, и оба, став рядышком, продолжали взбираться на гору. Крутизна ли дороги, или тяжесть ноши на груди Андрея тому способствовали, но только сердце его билось почему-то сильнее; грустные мысли, бросавшие тень на лицо его, мигом рассеялись; светлей и светлей становилось в душе пахаря.

      – Что ты несешь? – спросила после минутного молчания Дарья, кинув головою на грудь своего спутника, приподнятую спавшим подле нее ребенком.

      Андрей взглянул на девушку и засмеялся.

      – Что ты смеешься?

      – Угадай! – произнес он, прикоснувшись слегка к полушубку.

      Девушка остановилась, сделала шаг к мужику и с любопытством пригнулась к полушубку: в эту минуту ребенок проснулся, открыл глаза, протянул