Дрозды. Последний оплот. Владимир Александрович Андриенко

старший адъютант! У меня здесь есть дела. Настоящие дела!

      – Но вы допускаете ошибку! Лабунский враг! И наша с ним ссора здесь не важна!

      – Хорошо! Расскажите еще раз, кто эта женщина, которую скрывает Лабунский.

      – Она была в Воронеже при красных. Это видели люди, с которыми я разговаривал.

      – Кто они?

      – Их имена значения не имеют. Все равно в городе их больше нет.

      – А где они?

      – Покинули Воронеж и перебрались в Харьков. Подальше от линии фронта и большевиков…

      Воронеж.

      Приемная градоначальника.

      12 октября, 1919 год.

      Полковник Кальве сказал Лабунскому о запросе из контрразведки.

      – Капитан Вадзинский желает учинить обыск в вашей квартире и провести следствие. Все как я и предполагал. Странно, что он не сделал этого сам. А испрашивает моего согласия.

      – Пусть ищет, – сказал Лабунский.

      – Я нынче же позвоню ему, поручик. Тем более что Воронеж нам скоро придется оставить.

      Лабунский посмотрел на Кальве.

      – Да, вы не ослышались. Все идет так, как я и предсказал. Хотя, видит Бог, я хотел бы ошибиться!

      – Но с чего вы взяли, что положение столь критично, Густав Карлович?

      Кальве подошел к карте:

      – Ударная группа красных идет на Кромы и Мало-Архангельск. Это в 50 верстах южнее города Орел. Их план понятен – отрезать нашу Орловскую группу.

      – Это пока только план, Густав Карлович. Самурский пехотный полк, в котором я служил, стоит на линии Кошелево-Бычки.

      – К самурцам перебросили 3-й Дроздовский стрелковый полк полковника Манштейна и 5-й конный корпус. Но у красных большой перевес сил. Они стянули сюда свои ударные чести! А эти будут сражаться не за страх, а за совесть, поручик. Сейчас решается не только судьба Воронежа, но судьба всей кампании!

      – Думаю, что вы преувеличиваете значение этих боев, господин полковник. Это стратегически важная линия, но судьба всей кампании? Это слишком!

      – А вот увидите! К концу месяца красные будут здесь!

      В кабинет полковника вошел прапорщик Егоров и доложил:

      – Капитан Вадзинский из штаба генерала Шкуро!

      – Пусть войдет!

      Кальве посмотрел на Лабунского:

      – По вашу душу, поручик! А ведь я еще не дал разрешения на действия по поводу вас!

      – Контрразведка Шкуро действует сама. Но они ничего не найдут в моей квартире.

      – Я не дам вас в обиду, поручик. Вы все же в моем непосредственном подчинении.

      Но капитан Вадзинский пришел не по поводу поручика Лабунского.

      – Господин полковник! Пакет от генерала Шкуро!

      Кальве принял пакет и вынул бумаги. Это был «приказ» генералу Шкуро от командарма красных Семёна Будённого! Тот приказывал Шкуро сдать оружие и прекратить сопротивление.

      – Что это? – ничего не понял Кальве.

      – Приказ от Будённого генералу Шкуро, господин полковник! – отчеканил капитан.

      – И как это попало к вам?

      – Приказ был доставлен в пакете, который вы держите в своих руках, господин