Только ты знаешь дорогу к небу!. Елена Валентиновна Нестерова

поближе, мы поняли, что это целый город. Огромный город, занимающий всё расстояние до края плато. Остовы домов, когда-то гигантских небоскрёбов, теперь лежали грудой камней на мощёных улицах и казались безжизненными и нереальными. Но по мере нашего продвижения в глубь этих развалин мы заметили тени, скользящие вдоль улиц.

      – Мама, мне страшно, – захныкала Соня.

      Мне самой было жутковато, но, если честно, самое страшное, что могло с нами случиться, уже произошло сегодня утром. Единственное, чего я ещё могла опасаться, это потерять детей. Я крепко держала их, наверное, даже слишком крепко, потому что Соня с криком вырвала свою руку из моей.

      – Больно! Ты что, мама! Нельзя же так!

      – Ладно, солнышко, не буду так сильно, – и снова взяла её ладошку в свою.

      В отличие от нас Антон не испытывал страха:

      – Послушайте, здесь как на съёмочной площадке. И это кино про конец света.

      – Сынок, не надо так шутить, пойдём отсюда, да побыстрее, пока твой фильм не превратился в реальность.

      Мы уже хотели вернуться назад, чтобы обойти это страшное место, но вдруг услышали тихий стон. Он раздавался из дома, совсем рядом с нами.

      – Мам, давай посмотрим, кто это?

      Сын дёрнул меня за руку и потянул в сторону звука. Прижавшись к остову здания, сидел человек, весь покрытый пылью так сильно, что нельзя было разобрать, во что он одет. И даже его лицо можно было угадать лишь приблизительно, зная, что оно обычно бывает на голове по другую сторону от волос. А волосы у него были бесконечно длинные, настолько, что продолжались далеко за столбом, к которому он прислонился. Человек протяжно выл на солнце, недавно выглянувшее из-за рваных туч. Мы подошли к нему почти вплотную, но дети стояли сзади, слегка прячась за мою спину. Наконец-то человек заметил нас, и дрожь пробежала по всему его телу так, что немного пыли слетело на землю, и мы увидели его лицо. Оно было страшно измождённым. Большие бесцветные глаза занимали половину лица, но это были глаза умные, внимательные. Они без страха разглядывали нас с ног до головы, ни разу не моргнув. Затем он поднял руку и протянул её мне, не сводя с меня пристального взгляда. Мои руки были заняты, и мне было страшно отпустить детей, но, немного поразмыслив, я отпустила Соню и протянула руку незнакомцу.

      Я рассуждала так: отпусти я сына, он тут же юркнет в какую-нибудь расщелину, ищи его потом, а Соня наверняка останется спокойно стоять за моей спиной, боясь пошевелиться. Рука незнакомца была прохладной, но очень мягкой и даже нежной. Помедлив немного, я представилась.

      – Меня зовут Анастасия, а вас как?

      – Александр, – хрипло и чуть слышно простонал он.

      Услышав свой голос, он поёжился, но продолжил:

      – Александр, меня зовут Александр Второй, я здесь целую вечность, а может, и дольше. Я потерял счёт времени с тех самых пор, как сижу на этом месте. Раньше я хоть как-то мог передвигаться по земле, но теперь, когда мои ноги не стали меня слушаться, я перестал скитаться по мёртвому городу, сижу здесь и вою то на солнце, то на луну.

      Ноги