Проклятие Эдварда Мунка. Ольга Тарасевич

для появления вот таких статей. Пожалуйста, полюбуйтесь, оборотни в прокуратуре! А что будет завтра? – взгляд Карпа оббежал понурившихся следователей и споткнулся о тихонько присаживающегося за стол Седова. – О! А вот и герой этой публикации! Подсунул мне ордер на задержание. Журналисты правы: мы не имели права помещать подростка в СИЗО.

      «Перетрусил. Боится, что его сделают крайним», – подумал Седов, а вслух сказал:

      – Видели бы вы этого подростка! Увидев зарезанную тетушку, он сказал что-то вроде: так тебе, сука, и надо. Однако проведенная по ходу расследования данного уголовного дела работа позволяет вычеркнуть Егора Красильникова из числа подозреваемых. Сегодня планирую подготовить постановление об освобождении его из-под стражи.

      Карп налил из стоящего на столе графина воды, одним махом опрокинул стакан и с новыми силами принялся распекать Седова.

      Раскатистый басок шефа ничуть не мешал Володе. Он уставился в блокнот с записями о мужчинах Инессы Моровой и прикидывал, кого первым вызвать на повторный допрос. У каждого своя работа. У него – ловить преступников. У шефа – орать. Может, и были где начальники, которые вели себя по-другому, однако Седов за почти пятнадцать лет работы в прокураторе таковых не встречал. И привык отключаться во время таких головомоек. Только вот к костюму тесному не привыкнуть, видимо, уже никогда…

      Он очнулся от своих размышлений, когда в кабинете наступила тишина.

      Карп уже стоял у стола, прижав к уху телефонную трубку и делая пометки в блокноте.

      – Тоже женщина? Со следами множественных ножевых ранений? И тоже не замужем? В какой морг доставили тело? Кто выезжал на место происшествия? Понятно… Спасибо за информацию…

      Сидевший рядом следователь Виктор Збруев толкнул Седова в бок и, наклонившись, прошептал:

      – Получите дубль-два…

      – Округ не наш. Но – тоже женщина и тоже зверски зарезана. Давайте, Седов, поезжайте в морг и к следователю. Чтобы мы потом лишним бумаготворчеством не занимались, – отчеканил Карп. – Совещание закончено. Да, Седов, кстати. Мальчика-то выпустите!

      В коридоре Володя, задержавшийся для получения на документах размашистых автографов Карпа, нагнал Збруева.

      – Амнистию покорми. И воду ей поменяй.

      Тот согласно кивнул. Зеленая попугаиха, подаренная друзьями Седову на день юриста, пользовалась в прокуратуре всеобщей любовью.

      Дежурные «Жигули» во дворе, к счастью, еще никуда не успели умчаться.

      – Сначала в СИЗО. Потом в морг, – сказал водителю Седов, опускаясь на сиденье автомобиля.

      6

      Из дневника убийцы

      Наверное, зло поселилось во мне раньше, чем это стало осознаваться.

      Мне года четыре. В детском доме ужасно холодно, ледяное дыхание сквозняка врывается в нашу спальню через плохо заклеенные окна. Я встаю со скрипучей кровати и осторожно открываю дверь. За ней – комната, где мы рисуем, складываем кубики, играем в «ручеек». Сейчас я сделаю то,