Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том восьмой. Нелли Шульман

она коснулась лица. Кровь остановилась. В Надином антикварном бакелитовом зеркальце нос казался только немного распухшим. Покинув кабинку, она хмуро попросила:

      – Мистер Циммерман, дайте мне сигарету, – адвокат курил у входа в участок.

      Ворон пришел в себя еще в баре.

      – Надя, – он жалобно заплакал, – Надя, прости, я не понимал, что делаю, – на запястьях мужа защелкнулись наручники, – Надя, я виноват перед тобой…

      Присев на шаткую скамью, Надя обнаружила в руке картонный стаканчик кофе. Джошуа помолчал:

      – Я разговаривал с ребятами, – Циммерман кивнул на бетонное здание, – они могут дать ход моим показаниям, но могут и не дать… – Надя повертела стакан.

      – И что случится, – женщина откашлялась, – если дело попадет в суд?

      Джошуа провел четверть часа в захламленном кабинете лысоватого лейтенанта, возглавляющего участок:

      – Вы юрист, мистер Циммерман, – парень вернул Джошуа его лицензию, – вы знаете, о чем идет речь. Получив заявление потерпевших, мы отправим дело в производство, – он поднял палец к грязноватому потолку, – то есть в суд. Капитана Кроу заберут из нашей юрисдикции. Он военный и пойдет под трибунал, – Джошуа подытожил:

      – Где его ждет дисциплинарный срок, понижение в звании и так далее, – лейтенант шумно отпил кофе со льдом.

      – Это решат парни в погонах, – сочно сказал он, – мы на них не повлияем. Они только заберут наши материалы следствия, – Джошуа поинтересовался: «Есть эти материалы?». Лейтенант поковырялся ручкой в ухе.

      – Только рапорт патрульных, производивших арест. Бар ущерба не потерпел, парень разбил пустую бутылку. Все зависит от вас, мистер Циммерман. Вернее, от вас и миссис Кроу, – выслушав его, Надя обреченно сказала:

      – Его выгонят из авиации. Он мечтает стать астронавтом, мистер Циммерман. Он всю жизнь стремился в космос, но если он пойдет под трибунал, то все разрушится, – жалея Ворона, Надя не хотела рассказывать о случившемя даже Розе.

      – Мне стыдно, – поняла женщина, – в нашей семье никогда такого не было. Если я уйду, – Надя покусала губы, – Ворон останется один. Он сирота, он потерял родителей младенцем. У нас есть папа, а у него только Густи и она все равно, что в тюрьме, – золовке запрещалось покидать остров в заливе Пьюджет-Саунд. Ворон однажды невесело сказал Наде:

      – Густи счастлива с Петром, бабушка с дедушкой ее любят, но это не настоящая жизнь, – залпом допив гадкий кофе, Надя сцепила пальцы на стаканчике.

      – Мистер Циммерман, – ее голос дрогнул, – я не имею права просить вас о таком, Ворон вас ударил…

      Джошуа вспомнил отвратительный звук опускающейся монтировки, серые ошметки, разбросанные по поляне, испачканные кровью, разметавшиеся волосы.

      – Какой мерой мерите, такой вам и отмерится, – ему захотелось завыть, – какое право я имею судить других? Я убийца, но разгуливаю на свободе и собирался жениться, – он не признался Розе в случившемся, –