Клетка короля. Виктория Авеярд

сдержал обещание? – с трудом дыша, спрашиваю я.

      Голос, которым я столько дней не пользовалась, звучит хрипло.

      – Ты – человек слова?

      Мэйвен не отвечает.

      Остальные придворные заходят следом. Их ряды движутся без заминок, основываясь на замысловатых правилах этикета. Только я тут неуместна – первая следую за королем, в нескольких шагах позади него, там, где должна идти королева. Но никогда еще я не была так далека от этого титула.

      Я смотрю на самого крупного из своих тюремщиков, надеясь разглядеть в нем что-то, кроме слепой верности. Он в белой форме, потной, пуленепробиваемой, застегнутой до горла. И в блестящих перчатках. Не шелк, а резина. Я вздрагиваю при этом зрелище. Несмотря на свою удушающую способность, Арвены не намерены полагаться на удачу, имея дело со мной. Если моей искорке удастся выскользнуть из-под контроля, перчатки защитят их руки и позволят и дальше удерживать меня в ошейнике, в оковах, в клетке. Этот здоровенный Арвен не смотрит в мою сторону – его взгляд устремлен вперед, губы сосредоточенно поджаты. Второй ведет себя точно так же – он шагает с другой стороны, в ногу с братом (или кузеном). У обоих блестящие лысые макушки, и я вспоминаю Лукаса Самоса. Моего добродушного стража и друга, которого казнили из-за того, что я существовала, – и потому что воспользовалась им. Повезло, что Кэл приставил ко мне такого приличного Серебряного в качестве тюремщика. Впрочем, я понимаю, что мне и сейчас везет. Равнодушных стражей будет проще убить.

      Потому что они должны умереть. Как-то. Каким-то образом. Если я намерена сбежать, если намерена вернуть себе свою молнию, они – первое препятствие на моем пути. Следующие цели вычислить нетрудно. Стражи короля, прочие охранники и сотрудники безопасности, рассеянные по дворцу, ну и, разумеется, сам Мэйвен. Я не уйду отсюда, не оставив здесь труп – его или собственный.

      Я думаю, как бы убить Мэйвена. Обвить цепь вокруг шеи и выдавить жизнь из его тела. Эти мысли отвлекают меня от осознания того, что с каждым шагом я углубляюсь в недра дворца – по белому мрамору, вдоль высоких блестящих стен, под десятками люстр с хрустальными лампами в виде языков пламени. Всё такое же прекрасное и холодное, как раньше. Тюрьма с золотыми засовами и алмазными решетками. По крайней мере, мне не придется столкнуться с самым жестоким и опасным тюремщиком. Старая королева мертва. Тем не менее я дрожу при одной мысли об Эларе Мерандус. Ее призрак витает у меня в голове. Однажды она ворвалась в мои воспоминания. Теперь королева стала одним из них.

      Какая-то фигура в доспехах возникает в поле моего зрения – она огибает охрану, втискиваясь между королем и мной. Он движется в одном темпе с нами – это Страж, пусть даже на нем нет маски и плаща. Очевидно, он знает, что я думаю, как бы удавить Мэйвена. Я прикусываю губу и готовлюсь к болезненному вторжению шепота.

      Но нет, этот человек не из Дома Мерандуса. На нем черная, как обсидиан, броня, у него серебряные волосы, а кожа светлая, как луна. А глаза, когда он бросает на меня взгляд через плечо… они черны и пусты.

      Птолемус.

      Я