Тюльпан на снегу. Кучкар Наркабил

было, что она образованна, грамотна и умна. Ибо, по словам моего соседа по комнате Олима-абзи, настоящий писатель, кроме двух очей под бровями, обладает также тысячами глаз внутренних, душевных (ну и абзи!).

      Я, конечно, не знаю, обладаю ли внутренним взглядом. Но и глазами, имеющимися снаружи, я видел, какова эта женщина.

      – Ладно, я пойду… – выдавил я.

      – Еще раз благодарю вас, хороший человек, – сказала женщина и достала из кармана визитку. Протянула мне: – Вот мои координаты. Если будете в Москве, обязательно позвоните. Если хотите, можете написать. У меня есть также электронная почта.

      Войдя во двор санатория, вижу в одном из окон упитанного мужика, удивленно наблюдающего за мной, – за безумцем, гуляющим под таким ливнем. Я радостно машу ему рукой. Он резко закрывает окно. Наверное, подумал, что я действительно из тех, ну… умалишенных, что ли…

      Смеюсь во весь голос.

      Абзи в полуобнаженном виде лежа читает газету. Увидев меня, приподнимается и смотрит мне в лицо. А я, не в силах скрыть непонятную радость, улыбаюсь.

      – Ого… Ну и ну. Ох, и вид у вас, дружище, а еще и смеетесь!.. А ну-ка давайте, быстро раздевайтесь. Наденьте сухую одежду…

      – Абзи, рассказать вам интересную историю? – я прислонился к шкафу.

      – Ничего не рассказывайте! Немного полежите, укрывшись. Потом позавтракаем.

      Я наслаждаюсь теплом мягкой постели. Олимбай протягивает мне чашку чая с лимоном.

      – Абзи, я не пойду в столовую. И ни на какие процедуры не пойду. Хочу до обеда хорошенько поспать.

      – Было бы отлично! – вырвалось у соседа, немного уставшего от моих дискуссий.

      В обеденное время абзи опять напомнил:

      – Завтра пойдем на рынок. Купим Любе шубу.

      – Пойдем, абзи, пойдем… Купим, конечно, купим.

      После обеда Олим-абзи отправился в наш номер.

      Я сходил в магазин, расположенный рядом с санаторием: хотел купить кое-что. Немного погодя вернулся.

      Абзи, устроившись на полу, устланном ковром, рылся в своем чемодане. Он выглядел расстроенным. Одежда лежала на полу. Он доставал из чемодана какие-то вещи, клал обратно… Руки его дрожали.

      Посмотрел на меня озабоченно:

      – Нет, не могу найти! – голос тоже дрожит.

      – Чего не можете найти?

      – Бумажник!.. Нет бумажника. Утром брал в руки. Затем положил вот на этот стол. Потом опять взял… Не помню: потом брал с собой, когда пошел с вами на прогулку, или нет?

      Я вздрагиваю.

      – Какой бумажник?.. Как он выглядел? – еле выговариваю.

      – Просто бумажник. Обычный. Болотного… нет, скорее сиреневого цвета. Там были деньги…

      Я раздавлен. Олимбай встает с пола, садится на кресло. Бросает на меня многозначительный взгляд.

      – Почему побледнели?

      – Я… я знаю… Бумажник… – путаюсь я в словах.

      Абзи резко встает, смотрит удивленно. Я достаю из ящика стола визитку. Собрав все силы, выбегаю на улицу.

      Запыхавшись, еле добираюсь до санатория «Роза ветров», расположенного на другой стороне улицы. Протягиваю визитку девушке