Горожане. Рассказы, заметки, миниатюры. Олег Аникиенко

или иначе – загадка осталась. Егошин шел по весенней слякоти, вдыхая просыпающееся благолепие природы. Он подошел к автобусной остановке, где стояли две женщины. Те опасливо отодвинулись.

      – Чего еще? – поморщился. – Водкой несет? Провел рукой по волосам и извлек застрявшее перо с макушки. – Ну, блин!

      Настроение у него было отменное. Сыт, слегка пьян, надоевший роман закончен. Впереди – жизнь свободного пенсионера, полная интриг и опасных приключений.

      – Поживем еще! – думал Егошин. – А те, кто грабит его, выдавая нищенскую пенсию, – пусть засохнут! Им не отнять у него небо, лес, поля за вокзалом… А также –  умение трудиться и помогать иногда одиноким пенсионеркам.

      Из папки с вырезками

      В саду своем

      Домашние мои в комнате за стеной, – чуть слышен приглушенный звук телевизора, детский смех. Я сижу на кухне после напряженного дня и листаю свою старую папку. В минуты усталости, сомнений она – мой лучший помощник.

      Я давно не рассматривал ее. Пожелтевшие, плохого качества вырезки из газет и журналов складывались сюда от случая к случаю. Пейзажи, фотографии, открытки с видами, но чаще среди этого богатства – люди. «Предпочитаю писать глаза людей, а не соборы». Он тоже в папке, автор этих слов. Бывший проповедник, а затем великий художник, умерший в нищете. Автопортрет его тревожный: израненное морщинами лицо, они словно борозды на вспаханном поле.

      Задумчиво перебираю вырезки. Кого тут не встретишь, в этом собрании лиц – выражений! Вот гениальный ученый, перевернувший представления в науке. Мало кто понимал его тогда. Сейчас его учение в школьных учебниках. На снимке, однако, ученый больше похож на клоуна, – седой, растрепанный, с детскими глазами, устремленными в мироздание.

      А вот и сам клоун на другой вырезке. Смешной, загадочный, выглядывающий из-за кулис. Он в шутовском костюме, с пудрой на щеках. Но что-то таится в его глазах, что заставляет думать о нем, как об ученом…

      Еще вырезка из газеты: молодая доярка с бидонами, шлангами остановилась у изгороди. Девушка улыбается открытой и в то же время грустной улыбкой. Ощущение молодости, любовь к родному краю и какая-то печаль соединены в трудно объяснимом выражении. Ты знаешь, как ей нелегко. Но ей так хочется верить в будущее…

      Разглядываю вырезки по разным причинам попавшие в папку. Мне нравится этот пожилой рабочий, оглядывающий свой цех. Чуть растерян его взгляд, в натруженных руках – цветы. «Проводы на пенсию». Какие чувства вызывают в нем ставшие неотделимыми от его жизни станки?

      Или эта фотография, одна из любимых. Женщина – акушер выносит захлебывающихся криком младенцев. Сморщенные мордочки новорожденных, не понять от одной они матери или от разных. Лицо врача полузакрыто марлевой повязкой, но какие живые у нее глаза!

      Я вглядываюсь в лица на снимках и словно погружаюсь в пучину жизни. На какое-то время рисуется: будто стою на затерянной