Страха нет, Туч! (сборник). Владимир Зенкин

Всё не так. Она не может сама не знать. Притворяется?

      Она лежала на тёплом песке в полудрёме. Сидоров пощекотал ей пальцем шею.

      – Ой! – вскинулась она удивлённо.

      – Та, – навис над ней Сидоров, – Та! Я люблю тебя.

      – Тебя!.. нежно всплеснулись её глаза.

      – Та. Я опять… Извини. Я всё-таки должен…

      Объяснимся? Почему ты не хочешь сказать?

      – Глупый. Я люблю тебя. Больше этого сказать невозможно.

      – Наверное, я глупый, Та. Наверное. Я хочу знать то, что мне не положено. Почему не положено? Кто не положил? Я имею право. Раз я тебя люблю… Это знание… так ужасно?

      – Ничуть.

      – Кто ты? Откуда?

      – Я? Та. Что тут неясного? Та! Кого ты хотел всю жизнь видеть, любить. Ты ни на кого меня не сменил. Ни разу. Ни на миг. Сколько там у тебя было женщин. У тебя их нисколько не было. Кроме меня. Потому что во всех ты видел только меня одну. Я? Неутолённая твоя жажда, тоска… Если бы ты всерьёз узнал эту страшную силу!

      – О чём ты?

      – Заряд твоего однолюбья. Он копился два десятилетия, приготавливался. И вот…

      – Что, вот!? – Сидоров жестко, требовательно сжал её плечи, притянул к себе, – Говори! Ты откуда свалилась? Ты же не призрак. Не бред. Ты же живая…

      Она улыбнулась странной улыбкой.

      – Не бойся.

      – Я уже ничего не боюсь. Кроме, как потерять тебя. Я уже терял тебя… тогда, в ту ночь. Мне это слишком дорого встало. Вот почему мне надо знать всё.

      – Ах, Сидоров-Сидоров, наивный мой человек.

      Пойми, что той нелепой ночью ты потерял не меня.

      Я даже внешне на неё мало похожа.

      – Неправда, – насупился Сидоров.

      – Ты немножко забыл. Столько лет… И слава Богу.

      Я – лишь некой частью она. Не главной. Одним из отбликов души. Коснувшимся тебя. Тогда. Случайно. А в остальном… Ну как тебе объяснить? Я – то, что ты к ней придумал. За девятнадцать лет.

      – Ерунда какая. Придумал… Можно придумать миф, сказку, духовный образ. Но нельзя придумать живого человека из плоти и крови. Ты жива? Материальна?

      – Как там учит ваш бородатый диалектический материализм. Материя – объективная реальность, данная нам в ощущениях. Ощущаешь меня?

      – Ещё как!

      – Ну и всё в порядке. Ощущай, не стесняйся.

      – Нет, дорогая моя, – шутливо погрозил он ей пальцем, – Ты не мути воду. Скажи, я уже шизофреник?

      – Пока не чересчур.

      – Тогда изволь объяснить прямо. Ты откуда? Ты кто?

      – Опять – двадцать пять.

      – Ладно, хорошо, допустим. Та, кого я хотел видеть, любить. Ужасно понятное объяснение. Я хотел видеть её – ту ночную женщину. Правильно. Я и … любил её, до одурения – чего там… Если ты – она… ты как взялась вот такая? Ты тогда была старше меня. Тебе сейчас должно быть за сорок пять. Почему ты не постарела? А если ты – не она… Тогда, вообще, как всё это прикажете принимать? Я же не мальчик. И псих ещё не законченный.

      – Уф! Путанник