Страха нет, Туч! (сборник). Владимир Зенкин

сильнее, чем все! – в глазах её заблестели слезы.

      Этого Сидоров уже вынести не мог, ринулся в прихожую, распахнул дверцу чулана, быстро стал доставать отвёртку, плоскогубцы, разводной ключ, нож, фонарик…

      – Митя! На крышу? С ума сошёл? Такой ветер…

      – Не ураган же. Да он уже утихает.

      – Я запрещаю тебе, Митя! Это риск. Митя, ты слышишь?!.

      – Утихает ветер. Я же не буду подходить к краю.

      – Митя, кому я сказала?!

      Но Сидоров уже вышел на лестничную площадку, взбежал два пролёта на последний этаж, поднялся по железной сварной лестнице к квадратному люку на крышу. Вместо замка проушины крышки люка схватывались скрученной, подржавленной от времени проволокой. Отпустить проволоку, поднять крышку люка было делом минуты.

      Ветер, слегка и унявшийся, был ещё достаточно силён и резок. Над крышей-палубой, окаймлённой мощными бетонными парапетами, с возвышающимися посредине двумя большими серыми кубами – макушками лифтовых шахт, с орешеченными кирпичными кубиками – окончаньями вентиляционных стволов, куражилось кудлатое небо. Дом был самым высоким в округе, и небом было всё, что не было крышей, и небо виделось ненормально близким, громадным, неправдашним.

      В небе шла быстрая возня сонмов коротких туч, тучек, облаков, облачков, дымок, туманов; они подтекали друг под друга, расплёскивались ветром, сбивались в комья, пенились и кипели. Они были самых разных тонов: от угрюмой чёрно-сини до светлого молока и светлейшей платины. Молоко и платину лил яркий лунный леденец через разрывы туч. Света было слишком много, он причудливо менял свою силу, угасал, тонул в тучах, выкарабкивался из них. По крыше скользили извивистые тенные химеры.

      Сидоров с трудом оторвал восхищенный взгляд от небес и стал осматриваться. Свои действия он представлял очень смутно, на крышу он влез больше для очистки совести, чем для реальной, полезной работы.

      Антенна стояла на возвышении, на кубе лифтовой шахты. Сидоров поднялся туда по небрежно сваренной из арматуры кривой лесенке. Здесь ветру не мешали бетонные парапеты, порывы его были резки и не так уж безопасны.

      Антенна укреплена была прочно и монументально, она выдержала бы и тайфун. Сидоров бессмысленно попытался покачать её, постучал по трубе плоскогубцами. Разглядел коробку, в которую уходил кабель, а экран кабеля подключался к её нижней части болтиком. Коробку он открывать не стал, не имея ни малейшего представления о её содержимом. Но контакт экрана отсоединил, зачистил ножом, потёр куском наждака, так же обработал гнездо коробки и соединил вновь. Это было нелегко, приходилось вставать на цыпочки, чтобы вытянутой рукой дотянуться до коробки, при этом другой рукой крепко держаться за трубу, чтобы не потерять на ветру равновесие. Поможет это, не поможет – больше ничего он сделать не сумел.

      Сидоров с облегчением подошёл к люку. Остановился, подняв голову, ещё раз полюбовался на небесную фантасмагорию. Ещё раз мельком оглянул крышу. Внимание его привлёк какой-то светлый продолговатый предмет, лежащий в глубокой тени под парапетом. Как-то он сразу его не заметил. Со смутным