Песочный человек. Ларс Кеплер

один на один с Вальтером, Йона придвинул стул и сел так близко к Вальтеру, что почувствовал, как от того пахнет потом.

      Вальтер сидел неподвижно, опустив голову.

      – Ваш защитник утверждает, что вы находились в Лилль-Янсскугене, чтобы освободить женщину, – начал Йона нейтральным тоном.

      Юрек, уставившись в пол, молчал минуты две, после чего с неподвижным лицом произнес:

      – Я слишком много говорю.

      – Достаточно сказать правду.

      – А какой мне в этом смысл, если меня посадят ни за что, – заметил Вальтер.

      – Вы окажетесь в тюрьме.

      Юрек повернул лицо к Йоне и задумчиво сказал:

      – Жизнь давным-давно вытекла из меня. Я ничего не боюсь. Ни боли… ни одиночества, ни тоски.

      – Но я ищу правды, – с продуманной наивностью сказал Йона.

      – Не надо ее искать. Это как со справедливостью или богами. Их выбираешь, если они тебе нужны.

      – Никто не выбирает ложь.

      Зрачки Вальтера сузились, и он проговорил:

      – С подачи прокурора мои действия будут рассматривать в апелляционном суде как подтвержденные, никто не усомнится ни на минуту. – Просительных интонаций в его голосе не было.

      – По-вашему, это неправильно?

      – Не стану останавливаться на технических моментах. Разрыть могилу и засыпать ее снова – это одно и то же.

      В тот день Йона выходил из комнаты для допросов, окончательно уверившись: Юрек Вальтер – исключительно опасный человек. В то же время он не мог отделаться от мысли, что Вальтер, возможно, хотел дать ему понять, что взял на себя чужую вину. Конечно, он понимал, что слова Вальтера могли оказаться попыткой посеять семя сомнения, но Йона не мог отмахнуться от того, что в позиции обвинения явно имелась трещина.

      Глава 26

      За день до судебного процесса Йона, Сумма и Люми ужинали в гостях у Самюэля. Когда все садились за стол, солнце светило сквозь льняные занавески, но теперь уже вечерело. Ребекка зажгла стеариновые свечи на столе, задула спичку. Свет качнулся в ее светлых глазах, один со странным зрачком. Когда-то Ребекка объясняла, что это называется дискория и не опасно, этим глазом она видит так же хорошо, как другим.

      Спокойная, безмятежная трапеза завершилась темным медовым пирогом, а потом Йоне вручили кипу – на время молитвы биркат а-мазон.

      Это был последний раз, когда Йона видел семью Самюэля.

      Мальчики воспитанно поиграли немного с маленькой Люми, потом Йошуа погрузился в видеоигру, а Рубен закрылся в своей комнате, чтобы поупражняться на кларнете.

      Ребекка вышла на задний двор покурить, Сумма составила ей компанию, захватив с собой бокал вина.

      Йона и Самюэль убрали со стола и тут же заговорили о работе, о завтрашнем процессе.

      – Меня там не будет, – серьезно заявил Самюэль. – Не знаю… я не боюсь, но душа как будто пачкается… с каждой секундой становится в его присутствии все грязнее.

      – Я уверен, что он виновен.

      – Но?..

      – Я думаю, у него