Семейка Лампри. Танцующий лакей (сборник). Найо Марш

показывал на Генри и Фриду, которые высунув языки и округлив глаза, ритмично притопывали и махали руками.

      – Потрясающе! – воскликнул знакомый. – Кто они такие?

      – Мои друзья, – ответила Роберта. – Это они так приветствуют меня. Боевым танцем маори. Называется «хака».

      – Очень забавно, – согласился знакомый.

      Роберта за его спиной тоже поспешно исполнила несколько движений «хака». Генри и Фрида привлекли внимание почти всех пассажиров и встречающих на пристани.

      Закончив «хака», они повернулись спиной к кораблю и наклонили головы.

      – А теперь что они делают? – спросил знакомый.

      – Не знаю, – ответила Роберта, начиная нервничать.

      Наконец барьер убрали, и толпа встречающих ринулась по трапам. На несколько секунд Роберта потеряла Лампри из виду. Но когда люди вокруг нее начали смеяться и показывать пальцами, она увидела своих друзей. Они поднимались на борт, выразительно жестикулируя. На их лицах красовались карнавальные носы и бороды.

      – Интересные у вас друзья, – задумчиво проговорил знакомый.

      Пассажиры двинулись к трапам, и Роберта затерялась среди них, ведь большинство были выше ее ростом. С колотящимся сердцем она смотрела им в спины, прислушиваясь к приветственным возгласам, а затем внезапно оказалась в объятиях Фриды и Генри. На нее пахнуло духами.

      – Привет, дорогая! – воскликнули они разом.

      – Ну как тебе наш танец? – поинтересовалась Фрида. – Как видишь, мы ничего не забыли. И здорово, что ты приехала!

      Вопросы сыпались один за другим:

      – Ты осознаешь, что прибыла народную землю, старую добрую Англию?

      – Как прошло плавание? Без морской болезни?

      – Пойдем, или ты хочешь на прощание поцеловать капитана?

      Роберте казалось, что все это сон. Долгое стояние в очереди на таможню, где она встретилась со знакомыми, с которыми уже распрощалась. Перетаскивание чемоданов к большой машине, ожидающей за пристанью. Ей вдруг стало стыдно за большое количество багажа. И вообще все эти сменяющие друг друга события пока не укладывались в ее сознании. Широкая, довольно неопрятная улица, застроенная унылыми домами. Это что, и есть Лондон? Фрида сказала, что они в Ист-Энде, рабочих кварталах столицы. Лайм-хаус, Поплар. Названия знакомые, но Роберта представляла эти места совсем иначе, а тут такая бедность и грязь. Затем въехали в Сити, и она увидела Мэншн-Хаус, резиденцию лорд-мэра, где в Египетском зале устраивают официальные приемы, потом мелькнули купола собора Святого Павла, следом Флит-стрит, улица британской прессы.

      Роберта смотрела в окно, с трудом веря в реальность происходящего. За время, проведенное в плавании, она привыкла к шуму океана, но он не шел ни в какое сравнение с грохотом лондонских улиц.

      – Нам еще ехать и ехать. – Фрида вздохнула. – Ты знаешь, Робин, а я ведь собралась стать актрисой.

      – Она могла догадаться, – заметил Генри, – по тому, как ты ходишь. Ты обратила на это внимание, Робин? Она теперь двигается