Каверна. Тенгиз Maржохов

анализы уже дали? – спросил Володя.

      – Медсёстры дали. Рано утром надо поставить. Они объяснили, только я что-то прослушал.

      Володя показал куда что поставить утром, и улыбался, словно знал меня и был рад моему появлению.

      – А что за медсёстры дежурят сегодня? Как их зовут?

      – Та, что постарше Сима, – поморщился он. – Сука, сам увидишь.

      – А вторая кто?

      – Мелкая? – уточнил он.

      – Да, мелкая… Дженнифер Лопес, – смачно произнес я и сделал удивлённое лицо.

      Володя, глядя на маня, покатился со смеху.

      – В натуре, чётко ты подметил – Дженнифер Лопес, – повторил он за мной. – Молодая, глупенькая, Марина зовут. Понравилась?

      – Я не разглядел лица, но Дженнифер!.. О Дженнифер! – показал я руками её красоту и помотал головой, как сокрушающийся.

      Юмор нас сблизил, мы быстро нашли общий язык. Манерой нашего общения стали шутки и приколы. Он, как и я, был мужчина с биографией. Мы хорошо поладили. Только его биография была подпорчена, а это оставляет своеобразный след и сказывается на поведении.

      На следующий день, услышав мою фамилию, Володя спросил:

      – А Мурат Жохов не твой брат?

      – Мой брат, старший, а что?

      – То-то я смотрю, на кого ты похож? Кого-то напоминаешь. Мурика, точно! Особенно голосом вы похожи, – обрадовался он.

      «Вот ещё!.. – подумал я. – В какой только дыре не знают Мурата. В самых неожиданных местах и самые бесперспективные типы».

      – А где сейчас Мурик? – спросил Володя, хихикая своим воспоминаниям. – Ну, Мурик Жохов! – качал он головой.

      – Лямку тянет на строгом режиме, – ответил я, поддерживая настроение. – А ты его откуда знаешь?

      – Мы с ним в армии служили.

      – В Сосновом Бору что ли?

      – Да, в Сосновом Бору… – Володя замолчал и призадумался.

      Было видно, здесь воспоминания теряли привлекательность.

      Я ненавязчиво поддержал тему, рассказал, что приезжал к брату в часть под Питером, два часа на электричке до городка Сосновый Бор. Припомнил некоторые подробности моей поездки. Сугробы-исполины. Обледенелый колодец. Сладкий сон на русской печи.

      Володя посмеялся и начал рвано, кусками рассказывать.

      – Ну, Мурик!.. Пришёл меня провожать в гражданке. С девчонкой. В самоволку пошёл. Никто не пошёл. Только Мурик. Проводил меня до перрона. На поезд посадил. «Что, Вовчик, боишься?» – подкалывал он меня.

      – Ты раньше демобилизовался или как там, в армии, говорят? – не совсем понял я.

      – Да, раньше… За несколько суток до дембеля убил одного… Мы отмечали… По пьяни получилось. Нервы не выдержали. Убил. Сразу в бега подался. Несколько лет бегал, потом устал – дошёл до состояния, когда боялся каждого шороха. С гор спустился и сдался. Восемь лет получил и поехал кататься по России. Где-то блатовал, где-то приблатовывал. Доехал до Карелии. Слышал?

      – Карелия,