Бегущая по тундре. Документально-художественная повесть. Михаил Сверлов

Угольной всех шаловливых детей пугали чукчами: «Вот придёт чукча, заберёт тебя в тундру и отдаст на съеденье росомахам», – говорили они своим чадам, совершившим какой-нибудь плохой поступок. Например, когда те цеплялись за металлические сани, которые тащил тихоходный трактор (а другого транспорта в посёлке практически и не было).

      И никого из детей не пугало то, что как-то однажды одного из них закрутил конец металлического троса, тянувшийся за санями, протащив мальчишку километр, пока его не увидели взрослые. Ребёнок, конечно, погиб… Мишке за такие зацепы давали ремня, причём и отец, и мать.

      Но кто же этого не переживал из его друзей? Пугалки, вроде «придёт чукча…», тоже не срабатывали до той поры, пока Мишка, однажды, почти совершенно случайно, не разбил любимую мамину чашку.

      Не успел он спрятать осколки в мусорное ведро, как открылась дверь, и на кухню с улицы зашёл настоящий чукча в кухлянке, торбасах и с какой-то палкой в руках.

      Мишка страшным голосом заорал, рванул в родительскую комнату и забился под кровать.

      Вошедший чукча, а это был каюр, с которым Мишкиному отцу нужно было ехать в командировку в Алькатваамскую тундру на просчёт оленей, тоже испугавшись истошного крика мальчишки, выскочил на улицу.

      Там его и увидел идущий домой отец Мишки.

      – Ты чего тут сидишь, а не в доме? – здороваясь с ним, спросил он.

      – Да там, это, мальчишка шибко кричал. Наверно, ругался и не хотел, чтобы я был на кухне.

      – Какой мальчишка? Маленький светленький или чернявенький побольше? – полюбопытствовал Николай, смеясь.

      – Да я не успел разглядеть. Он тут же убежал в комнату. Наверно испугался, – всё так же серьёзно ответил Пананто.

      – Ну, пойдём, посмотрим, – сказал отец и вошёл в холодный тамбур. Пананто остался на месте.

      Войдя на кухню, отец позвал сына. Тот не отвечал. Зайдя в комнату, он и там не обнаружил его.

      – Ну, ты где? Давай вылазь, – полушутя, полусерьёзно позвал отец. – Да что такое с тобой? Ты где? – Он прислушался. Какое-то движение произошло под кроватью, где всегда стояли ящики с китайскими яблоками. Он заглянул под кровать и увидел, непонятно как поместившегося у дальней кроватной ножки сидящего сына. Тот обхватил ножку двумя руками и дикими глазами смотрел на отца.

      – Минька! Это же я, твой папа, – сказал Николай и протянул к сыну руку. Но тот только сильнее прижался к ножке кровати.

      – Что с тобой? – уже серьёзно спросил отец, – давай вылазь, – и он попытался достать сына. Тот в ответ опять страшно закричал, да так, что отец пулей выскочил из-под кровати. «Во, дела! – подумал Николай. – Как же теперь его оттуда вытащить?» Но тут пришла жена.

      – Ты чего такой задумчивый? И Пананто какой-то растерянный на нартах сидит. Вы в тундру-то сегодня поедете? – спросила она.

      – Да, погоди ты с тундрой. Тут посложнее дело вырисовывается.

      – Какое дело? – Люся, с тревогой посмотрела на мужа.

      – У нас там, – и Николай показал пальцем на кровать, – сидит Мишка и не хочет вылезать оттуда.

      – Откуда? –