Нич Ниднибай. Леонид Фраймович

пошло и поехало. Содом. Аэробные одноклеточные эукариоты обрадовались и (эукариота от прокариоты недалеко падает) начали тоже сожительствовать с разделением труда (специализацией у них это называлось). До чего, мерзавки, додумались!

      Всё, пиши пропало: стали многоклеточными. Да-с… К-и не к столу будь сказано: растениями; грибами; беспозвоночными животными, то есть губками, а то и кишечнополостными (медузами, кораллами, паразитами).

      Кстати, о кишечнополостных. Эти, вообще, задницу от головы отличить не могли (уже попозже, став первичноротыми, сообразили что где. И то не все). Но в ус не дули (поскольку не знали, где он), а произвели первичноротых низших червей и предков вторичноротых (хотя ходят слухи, что предки вторичноротых от низших червей пошли). Потом покруче первичноротые возникли: тоже черви, немертины, плеченогие, мшанки, форониды, моллюски. А потом, «ваще», – членистоногие заявились.

      И тут, «бэмц»!.. Континент лопнул.

      Ну, конечно, пробка… Пока с ней разбирались, тёплая вода незнала, куда течь…

      Короче, получай оледенение. И не простое, а глобальное. 90 % живности передохло.

      Такой вот неприятностью и закончился Протерозой, а с ним, к чертям собачьим, весь этот Докембрий.

      А… Вот и Фанерозой забрезжил. Палеозойской эрой осклабился, кембрийским периодом помахивает.

      Вулканы от зимней спячки проснулись. Горячую воду дали. Кислородную подушку.

      Прямо весна.

      Ну, тут все обрадовались: пошли мутировать. И археи, и бактерии, и растения, и грибы, и протисты. А животные! «Скелет хош? На! Раковину хош? На! Панцирь? На!».

      Так засуетились, что не заметили, как ордовикский период наступил. Предки вторичноротых поднатужились (хоть и животными были, но тоже хотели – «как лучше») и «замутировали» первых хордовых, а те, в свою очередь, – первых бесчелюстных позвоночных…

      И доигрались…

      Наступил силурийский период, и от бесчелюстных позвоночных рыбы возникли. И не просто возникли, а плавать стали. И не где-нибудь, а в Мировом океане знакомой нам планеты – Земля.

      К слову сказать, вообще до силурийского периода вся живность в воде и бултыхалась. В океане. Нет, ну кто умел плавать, те, конечно, плавали.

      По течению, а особоупрямые – против и поперёк.

      Но что? Дезодорантов на фреоне тогда ж не было. И озон таки накапливался.

      И накопился.

      Ультрафиолетовые лучи от «красна Солнышка» стали, как в солярии. «Прошу пани» на берег.

      Ну, на сушу, значит. До континенту.

      И повылазили. Сначала членистоногие и некоторые водные растения, которые теперь земными растениями сказались. И набрали полну грудь воздуха…

      Но тут наступил девонский период. Он, этот период, конечно же, начался с неприятностей: вымерло большинство форм граптолитов, трилобитов, цистоидей и наутилоидей. Особенно обидно за граптолитов и цистоидей: так и не довелось мне с ними встретиться.

      Но были и хорошие новости: появились споровые