Он выглядит как полубог. Анастасия Сагран

позволяя только прибою трогать их, он не смог выбраться из пучины своего горя. Он пытался жить дальше, но уже не мог есть и пить. Меньше чем через две недели он умер, перестав дышать. Скорее от горя, чем от истощения или чего-то ещё. Кажется, он писал, что все вокруг думали, что его увлечение несерьёзно. А в итоге, как мы знаем, оно переросло все мыслимые формы любви. И… всё это произошло именно здесь… Потому что тот маркиз Чар, как и я, не смог обжиться в домах, которые ему перешли по наследству, и всё время возвращался сюда за душевным равновесием.

      Рок Син разлил вскипевший шоколад по чашкам, добавил немного молока и поставил на стол.

      – Бедный маркиз Чар… – вздохнула девушка.

      – Это всё случилось давным-давно, Флора. Никто из моих знакомых и родственников не застал маркиза Чара. Он умер задолго до второго правления Сильверстоунов.

      – Но как эта история попала к вам в руки? Её вам рассказал тот виконт, который должен дать разрешение на строительство?

      – Хм… нет. Я нашёл её здесь, среди прочих бумаг. Она была написана самим маркизом Чаром. Да, написана на устаревшем диалекте, но Океан, жена моего двоюродного племянника, помогла мне перевести всё на современный крылофитский. Она увлекается лингвистикой.

      – Вы рассказали об этом нынешним маркизам Чару и Джему?

      – Оу… их уже тоже нет на свете. Сейчас попытаюсь вспомнить личные имена последних маркизов… и если повезёт, то скажу, что с ними… произошло… Вы не едите! Знаете, это не великолепные яства со стола императора, но вам необходимо есть, так что открывайте свой маленький ротик и кусайте фрукты. Вы знали, что если не пользоваться зубами как следует, то они выпадают?

      – О, я…

      – Не защищайтесь и не оправдывайтесь, а ешьте!

      – Я… буду-буду, вы только расскажите мне ещё что-нибудь про маркизов Чара и Джема.

      – Хорошо, – но Рок Син, против своих слов, надолго замолчал.

      Он пошарил взглядом по столу, схватил с тарелки восточное яблоко лими и ушёл куда-то за кресло Флоры. Он был совсем рядом, и она ясно чувствовала его присутствие. Даже через шум шторма слышала, как хрустит яблоко лими на зубах мужчины и тонко, высоко звенит какой-то металл. Наконец Рок Син вернулся из темноты с красивой шпагой, и Флора осознала, наконец, что неосознанно любуется своим тренером. То, как он двигается, всё ещё кажется сказкой, музыкой для взора.

      Но тренер насадил две булочки матти на клинок и надел узорный эфес шпаги на каминную решётку так, чтобы булочки поджаривались, и Флора едва ли не ошалела от такой выходки.

      – Рок Син! – укоряюще воскликнула девушка, после того, как обрела вновь дар речи. – Это же историческая ценность!..

      – Никто не узнает, не беспокойтесь, – мальчишески ухмыльнулся он. – Здесь таких клинков даже не три-четыре, а гораздо больше.

      – Это не имеет значения!.. Каждый из них важен!

      – Если открывать музей, то может быть… Но этого здесь не будет.

      – И всё же это…

      – Я