Он выглядит как полубог. Анастасия Сагран

громко ответил Рок Син, не оборачиваясь. – Этот дом в очень плохом состоянии. Я построил башню, чтобы обозначить жилое надёжное помещение имения Воутхат-Идиенс и жить в нём до тех пор, пока не сделаю чертежи дома перед его сносом. Замок будет отстроен заново, но частично. И только тогда, когда береговая линия будет укреплена. Работы здесь примерно на год. Но и этот год работы начнётся только тогда, когда виконт Ойфред даст добро. К сожалению, до тех пор есть угроза потерять и ту башню, что я построил. Любая действительно мощная волна или какой-нибудь серьёзный шторм растащат берег на камни.

      – То есть мы здесь в опасности?

      – В замке – да. Но в моей башне нам сегодня не угрожает ничто. У неё надёжный фундамент.

      И действительно, едва Рок Син смолк, как замок заскрипел от порывов ветра.

      – Надо будет скорее вернуться за вещами, а то и их ветром снесёт, – сказал Рок Син. – И, возможно, мы не успеем приготовить себе полноценный ужин – кухня в башне не оборудована. Хорошо, однако, что припасы хранятся именно… здесь.

      Флора вошла вслед за Рок Сином в башню. Её серо-синие с белыми прожилками стены, внутри ничем и никак не обработанные, отчаянно бросались в глаза.

      А башня внутри оказалась едва ли не просторнее, чем весь замок. Свет Рок Сина даже не достигал дальних стен. И это при том, что, вся заставленная антикварной мебелью и вещами, устеленная несколькими слоями протёршихся и выцветших ковров, она обладала дополнительными внутренними опорами, уходящими далеко наверх и образовавшими внутри башни конус. Тот конус словно пронзал все этажи.

      – Устраивайтесь. Осмотрите верх и выбирайте себе лучшее место в любой из комнат. В подвале есть всё необходимое для того, чтобы привести себя в порядок, когда это вам понадобится.

      Рок Син ушёл, оставив ей маленький шарик света, повисший прямо над ней. Но свет не шёл за Флорой, а нырять в темноту незнакомого дома, доверху забитого антиквариатом, ей не хотелось. И она решила занять себя единственным делом, которое показалось ей нужным – разжечь огонь в камине. Как бы там ни было, но он здесь был, этот камин, и пусть уже началось лето, Флора не хотела зябнуть вечером. Удивительно, но Флоре в полном объёме передалась чувствительность отца к малейшему снижению температуры воздуха.

      К тому же, огонь хоть немного, но добавил бы света.

      Рядом с камином в каком-то подобии порядка расставлено несколько больших кресел с высокими спинками, и только их Флора сейчас видела отчётливо. Некоторая мебель оказалась накрыта чем-то неестественно гладким и прозрачным, некоторая – обычными простынями. Но пара резных кресел, истрёпанных, с разодранной коричнево-вишнёвой обивкой, стояла совсем близко к огню, не была ничем накрыта и при этом не выглядела пыльной. Напротив, эта драная обивка показалась Флоре уютной и поманила присесть. Огонь действительно поднял настроение и осветил куда больше. Теперь стало видно, что в башне практически лабиринт из мебели. Из-за торчащих везде ножек стульев и столиков искать проход к лестнице даже не хотелось.

      Уже