Ричард Длинные Руки – император. Гай Юлий Орловский

инозвездной психики, однако все равно остается необъяснимым факт исполинского разрыва между их мощью, как технической, так и в личном плане, и крайне скудными возможностями поведения.

      Первыми я заметил арбалетчиков, хотя не столько заметил, как учуял. Схоронились в кустах по обе стороны дороги хорошо, но ветерок донес запах немытых тел. Могу даже сказать, сколько человек на одной стороне, сколько на другой, кто сыт, кто голоден, сколько молодых парней, а сколько ветеранов…

      Надеюсь, звездные твари не обладают таким нюхом. Вот зрение у них, да, в сотни раз лучше нашего. Хотя, с другой стороны, умение видеть хорошо в полной темноте не значит, что видят так же хорошо и на свету.

      Мысль неожиданная, я торопливо начал ее разворачивать, как завернутую в плотную фольгу конфетку, но голос Альбрехта вернул к действительности:

      – Ваше величество… Вон там!

      Я мысленно провел линию от кончика его пальца на вытянутой руке, там две невысокие каменные гряды почти сходятся, оставив узкий проход в два десятка ярдов. Дорога утоптанная, никто не пойдет по косогору, если рядом ровная земля.

      – Удобное место, – согласился я.

      – Думаю, – сказал он, – сэр Вудгард со своей частью отряда будет ждать слева, а справа поставит виконта Кернешира.

      Я пробормотал:

      – Полагаете, встанут друг против друга? Впрочем, между ними едва ли сотня ярдов.

      Мы начали подниматься на вершину невысокого холма, однако Альбрехт резко остановил коня и тут же ухватил арбогастра за повод. Бобик подпрыгнул и тут же ревниво выдернул ремень из его руки.

      Альбрехт сказал с опаской:

      – Собачка бдит… однако, ваше величество, мы должны остаться здесь. Я настаиваю!

      Я пробормотал:

      – Граф, не нужно так драматично. Я сам сказал, посмотрим со стороны. Так что да, место тут достаточно защищенное. Не дует, во всяком случае. Бобик, спасибо! Будь рядом.

      – Спасибо за понимание, – ответил Альбрехт с облегчением и чуть пристыженно. – Просто вы иногда слишком уж. А иногда и не иногда. А как бы!.. Потому и…

      – Понимаю, граф, – ответил я легко. – Извинения приняты, хотя вас извиниться хрен кто заставит. Давайте спешимся, кто знает, сколько те твари будут ловить народ.

      Он хмыкнул.

      – Если все не погибли в ловчих ямах, ваше величество!

      – Хорошо бы, – пробормотал я. – Но что-то жизнь отучила меня от такой легкости.

      – А я верю, – произнес он.

      – Верить, – согласился я, – хорошо. Тепло так. Защищенно. Как бы защищенно.

      – Вот-вот!

      – Только не верю, – закончил я неожиданно, – что верите. Вас жизнь обламывала чаще, чем меня, граф. Так что не надо, а?.. Я тоже обломанный. За меня не двух небитых, а десяток дадут. Еще и приплатят.

      Он криво улыбнулся.

      – Попробовать же стоило? Вера многим дает утешение.

      – Слабых в самом деле много, – согласился я. – Но они не мы, граф?

      Он вздохнул, прыгнул на землю, а повод забросил на седло. Бобик в ожидании пошел все