Одной крови. Андрей Андреевич Томилов

чуть заметно поворотив голову. Они снова смотрели друг другу в глаза. Молчали. Кажется, Артем узнал его, это был тот самый волк, что несколько лет назад не побоялся человека с ружьем и подошел, чтобы забрать, спасти свою подругу, слепую, истекающую кровью волчицу. Да, конечно, это он! Такой же спокойный, прозрачный блеск его глаз, такая же прилизанность возле ушей, словно это залысины, только грудь стала неимоверно широкой, а лапы! Лапы такие толстые, что и не обхватить. Он стал могучим лесным великаном! Волк, словно вылитый из бронзы, как изваяние, сидел у потухающего костра, он был просто великолепен! Артем невольно сравнил волка, сидящего перед ним, с картиной, которую ещё дедушка вырезал из какого-то журнала и прикрепил в простенке на кухне. Ниже картины было написано: «Иван Царевич на сером волке». Васнецов. Артем всегда близко рассматривал картину, всегда думал: почему название только про Ивана Царевича, а что же про царевну ни слова? И любовался волком, его сильными, огромными лапами. Представлял, как он несет на спине двух людей и почти не чувствует тяжести. Как же он силен! И скачет, скачет по тайге, без устали, через колоды, камни, ручьи и реки. Показалось, что волк на той стороне костра, именно из той сказки. Какая-то волна успокоения будто бы прихлынула…. Но глаза уловили какое-то движение. Волк переступил с ноги на ногу и продолжал сидеть.

      За его спиной прокатился сгусток ночного тумана, легко, мягко прокатился, а может это дым от костра…. Или там ещё кто-то? Прокатился и исчез в темноте. И вовсе это и не дым, и не туман. Человек смотрел мимо волка, в темень, старался различить какие-то силуэты, казалось, что их там несколько. Прихлынувшая было волна успокоения, откатилась назад, оставив тревогу и что-то еще, неприятное.

      Охотник чуть пошевелился и волк тут же навострил уши, напрягся, хотя и не изменил позы. Артем снова, машинально посмотрел на ружье и волк, словно поняв мысли человека, приподнял губу, обнажив красноватый, в отсветах пламени, огромный клык. Он давал понять, что Артем не успеет дотянуться до ружья, что его оружие, его клыки, гораздо стремительнее, опаснее, и всегда готовы к бою. Отблески костра розовым цветом стекали с клыка, вязли в других зубах, словно густая кровь.

      Снова смотрели в глаза. Что хотел сказать этот огромный, спокойный зверь? Наверняка он что-то хотел сказать человеку. Вот он чуть повернул голову и из темноты, как из преисподни, возникла волчица. Да, она не двигала лапами, она просто возникла, оставаясь за спиной спокойно сидевшего волка, словно это появилось видение, страшное видение, но оно должно вот сейчас уже исчезнуть. Исчезнуть!

      Волчица часто моргала веками, словно отблески света резали ей глаза. Но и присматриваться не надо было, чтобы увидеть, что глазницы пусты…. Шкура на лбу, на скулах, так и топорщилась лохмотьями, словно ее только что драли чем-то. Эти лоскуты кожи давно уже зажили, давно не болели, но как она была страшна в своем теперешнем облике! Это даже не волчица, это демон в образе страха….

      Да, именно страх сковал Артема. Он оцепенел